– Фима без удовольствия кивнул. Роза задумчиво почесала затылок.
– Мама, ну ты же хотела жить при настоящем капитализме, – успокаивающе сказала Жанна. – А при капитализме все стоит денег. Помощь тоже.
– Те же бандиты, как в Жмеринке. Они кончатся у меня на том свете, – печально ответила Роза.
Фима наклонился к ней.
– Роза, извините, я случайно услышал, как вы с Жанной разговариваете по-русски. Вернее, на шикарном местечковом еврейско-русском. А со мной и другими – на каком-то чудовищном полуукраинском.
– Ой, Фимочка, выглядишь ты на рубль умнее, – шепотом сказала ему Роза. – А то ты не знаешь, что эти немцы вытворяли с евреями. Или ты думаешь, я таки для этого привезла сюда свою Жанночку?
Фима потрясенно посмотрел на нее.
– Они же вас все равно не понимают.
– А вдруг якого ветерана зустринемо? – громко возразила ему Роза.
++
Компания двигалась с тележками по магазину «Лидл» (дешевый супермаркет). У Алика – полная корзина, у Фимы кое-что есть, а тележка Розы и Жанны была почти пустая.
– Мама, ну нам же надо что-то кушать, – сказала Жанна. – Я понимаю, в гривнах эти цены кусаются как ротвейлеры, но нам же правда надо что-то кушать. И еще – угощать соседей.
– Так что, соседей. Если в этом магазине филиал рая, это не значит, что мы должны остаться потом голыми как в раю. Мы взяли муку, яйца и капусту. Я сделаю им такой пирог, что они забудут переживать за свой приезд в Германию. Или мы должны кормить их черной икрой из суповых тарелок?
– Ну а вина купить?
– Это уже мужская проблема. Вон, смотри – показала она на тележку Фимы, – они ее почти решили. Осталось только перелить эту гадость в глотки.
Жанна остановилась перед полкой с чаем.
– Какой чай ты хочешь – черный или цветочный?
– Начнем с самого дешевого, а потом посмотрим, надо ли будет менять привычки. А вот мед к чаю я бы взяла, – Роза восторженно разглядывала банки с медом. – Это же надо, столько сортов, а цены у всех одинаково высокие.
– Алик, вы не разбираетесь в меде так как в водке или лучше?
– Что тут разбираться – он весь сладкий, – начал говорить Алик, – Я…
Но Роза его перебила.
– Ай, ладно, пока мы не поняли, на что нам будет не хватать – обойдемся без излишеств. А то у меня ЭВМ в голове сломается – переводить эти деньги в наши гривны.
++
Из магазина Алик повел свою команду в хайм мимо площади, на которой были расставлены столы и стенды, а на них были разложены посуда, книги, рабочие инструменты, одежда, пластинки и множество другой всячины, вроде фарфоровых статуэток и индийских медных чайничков и фигурок Будды. Среди этого богатства прохаживались люди, рассматривали вещи и обсуждали что-то с хозяевами столов и стендов.
– А что это за барахолка? – спросила Роза.
– Ну, барахолка, – объяснил Алик. – По-немецки – фломаркт. Фло – это вошь, а маркт – рынок. Там продается все, что угодно, причем по смешным ценам.
– Так давайте пройдемся, – заинтересовалась Роза, – а то я оставила в Украине свои лучшие вещи.
Фима остановился удивленный.
– Роза, а почему лучшие? Оставили бы худшие.
– Ну, я же не сказала, что я их выкинула. Я их продала на таком же, как это, фуфломарте. Так почему мне не найти здесь что-то похожее?
– Мама, ну мы же не будем ходить здесь с сумками, – проныла Жанна.
– А кто сказал, что будем? Я давно удивляюсь, почему ты тащишь эту сумку, если рядом идут два мужчины, у которых все на месте, а кое-что даже слишком.
