– Так быстро?
– Все мои дары были индивидуальны. Ваш брат отказался стажироваться в моей лаборатории, ваша мать отказалась от ожерелья. Никто другой этими дарами воспользоваться не мог.
– А лорд Белтеш отказался от пегасов?
– Нет, ваш отец ни от чего не отказывался. Но и не могу сказать, что он претендовал на то, от чего отказалась леди Маркаду. Все, на чем он настоял, – это на том, что Карим Белтеш имеет право передумать и воспользоваться своим правом в течение трех лет.
– Ясно. Когда мы выходим?
– У драконов назначают только день встречи, – я улыбнулся, – так что можем пойти сейчас, можем позднее. Единственное, считается непристойным приходить близко к полуночи.
– Я узнаю, все ли готово у Ашраи, – задумчиво произнесла Аркадия.
– Тогда передашь через нее, и встретимся на террасе. Леди Маркаду сопровождает нас?
– Да.
– Пусть Ашрая даст ей стабилизирующий портальный артефакт. У Карса должна быть хорошая охранная сеть, а проходить сквозь нее неприятно.
– Мне вы этот артефакт не предложите?
– В тебе моя магия, ты не почувствуешь тягот перехода.
Аркадия не спешила уходить. Она касалась ожерелья кончиками пальцев и о чем-то напряженно размышляла.
– Вы так благодушно настроены, милорд, – наконец произнесла она. – У меня есть к вам вопрос. Вы отдаете себе отчет, что через семь лет вы будете женаты на овоще-долгожителе?
– Я застал свою бабушку, Квинлиг рода Гаро, – улыбнулся я, – она была живее всех живых. И активней. Уже даже дед был стар и вял, а она… Нет, Аркадия, тебе не грозит это. Я уверен. Подожди, не перебивай.
Напряженно поджав губы, она села обратно и сцепила руки в замок.
– Понимаешь, я знаю, что произошло с королевой. Помимо моей, м-м-м, основной работы, Актур хотел, чтобы я вылечил его первую жену.
– Она жива? Он женился повторно при живой жене?
– Это государственная тайна, но первая, единственная и любимая супруга короля по-прежнему жива. Просто она, – я вздохнул, – вот она действительно овощ. Поверь, я бы никогда и никого не обрек на такое. Даже ради продолжения рода. Наши дети зависимы от своих матерей первые годы. Но и в последующие – тоже. Маленькие драконы очень уязвимы, Аркадия. Бесчувственная, нелюбящая мать – это… Не смерть, конечно нет. Но и ничего хорошего. Просто представь, что ребенок будет расти в полной уверенности, что мир жесток, что мир страшен. Что он или она в этом мире никому не нужны. Потому что, если не выстроена полноценная связь с матерью, выстроить остальные связи становится почти невозможно. Можно завалить ребенка игрушками, книжками и сладостями, но любящую мать это не заменит.
– Тогда что произошло с королевой?
– Я не знаю, – честно ответил я. – Но думаю, что драконий брак, как следует из названия, только для драконов.
Она медленно кивнула, но я понимал, что не убедил Квинлиг. Только визит к Красу и Мариос избавит Аркадию от страхов.
– Тогда почему я, – тихим голосом спросила она, – и почему так?
На периферии слуха раздался смешок. Дион. Что ж, Лидсмад Гаро, вот и момент истины.
– Мне придется зайти издалека, – сухо произнес я. – Ты определенно умеешь хранить тайны, поэтому я не буду требовать с тебя клятву.
– Я могу ее дать, это не оскорбит и не обидит меня, – серьезно произнесла она. – Я всего лишь хочу понять, что меня ждет. Поймите, милорд, ожидание духовной смерти – не самый лучший способ приятно провести день.
– Понимаю. Итак, единственно почитаемые драконами боги – это Первый Дракон и Первая Квинлиг. Первого Дракона звали Церпен, а вот имя Квинлиг, к сожалению, не сохранилось. Хотя многие историки и считают, что это и было ее имя. Тем не менее каждое третье поколение рождается особенный дракон, Церпен. Каждый Церпен должен взять за себя человеческую девушку.
