Луиза почувствовала, что на сарафане открытия не заканчиваются. Что-то давило на нее сверху. Девушка усмехнулась этому, ощупала свою голову и обнаружила серьги, спускающиеся до самых плеч тонкими нитями. После этого Лу ожидала увидеть на себе ожерелье, вторящее серьгам и браслетам, но ожерелья на ней не было, и это показалось Луизе отчего-то более странным, чем все остальное. Дотронувшись до оголенного участка кожи ниже шеи, Лу пришла к выводу, что ожерелья определенно не хватало.
А что же происходило с прической Луизы?
Длинные рыжие волосы были строго выпрямлены и щедро увлажнены каким-то маслом или лосьоном. Волосы выглядели гладкими, привлекательными и были очень мягкими на ощупь. Их хотелось касаться, ими хотелось любоваться.
– Ничего себе… – сказала Лу, заканчивая с изучением самой себя, не делая никаких серьезных выводов и возвращаясь к изучению окружающей действительности, а именно странной серебристой пустыни.
Внезапная мысль, посетившая голову Лу, сама собой показалась девушке логичной и объясняющей все, в первую очередь, странный ландшафт и свет. Да, Луиза почувствовала полную уверенность в том, что докопалась до истины. Здесь, в этой части египетской пустыни, некогда упал метеорит. Это из-за него все вокруг такое серебристое. И «логическая цепочка» не остановилась на этом. Девушка подумала о том, что уникальность места влияет и на все остальное. К примеру, сама она выглядела нетипично для себя. Почему? Потому что там, где Земля встретилась с отголоском космоса, не стоит выглядеть обыденно. Здесь все не так, все особенное.
Лу не понимала, что спит. Слишком явным был этот сон. При таком количестве деталей и ощущений никому не пришло бы в голову проснуться, а потому сон продолжался и продолжался, обрастая все новыми подробностями.
Где-то на горизонте Луизе почудились некие силуэты. Не человеческие, более масштабные, но все же связанные так или иначе с человеком. Возможно, Лу мерещилось некое поселение. И интуиция подсказала, что поселение это обитаемое. Придя к выводу, что нужно выбираться из неожиданного одиночества, Луиза направилась в сторону силуэтов.
Идущая по пустыне женщина в необычном наряде выглядела одновременно мужественно и женственно. Даже во сне требовалась стойкость тела и духа, чтобы шагать по безжизненному пространству. А для того, чтобы делать это красиво, требовалась двойная доза стойкости. Как жаль, что мимо Луизы сейчас не проходил ни один художник. Картина могла бы получиться прекрасной. Впрочем, художников винить не стоило. Здесь в округе вообще никто не проходил.
А Луиза стойко выдерживала все сложности прогулки по песку и наслаждалась ветром, развевающим ее волосы и сарафан. К счастью, жара не давала знать о себе в полной мере. Возможно, размышляла Луиза, тоже из-за метеорита. Ведь метеорит – предмет космический, а потому способный повлиять на все.
По сути, от складывающейся нежданной прогулки можно было даже получить удовольствие, ведь ничего плохого не происходило. По крайней мере, ничего видимо плохого. Однако Лу ощущала не удовольствие, а тревогу. Вязкую, нарастающую, неприятную. Луизе казалось, что кто-то идет за ней. Сначала ощущение было едва уловимым, но, чем дальше Лу шла, тем больше обретала уверенность в том, что ее страхи небеспочвенны.
Луиза обернулась раз, другой, третий… Внимательно и с опаской огляделась по сторонам, всмотрелась в серебристый песок, устремила взгляд в мерцающий горизонт, но никого и ничего не увидела. Проще всего было списать тревогу на галлюцинации, которые пустыня вполне могла вызвать, но попытка отгородиться от чувства слежки успехом не увенчалась. Лу все еще мерещилось присутствие кого-то рядом.
