Вокруг разбросаны вещи, все вверх дном, а мне плевать. Впервые за последние лет десять мне плевать на чистоту в доме, потому что желание одно — все разнести тут, выпустить эту злость наружу. А то она съедает меня изнутри по маленькому кусочку, отрывая все живое и смакуя.
Кто же знал, что это настолько больно. Ведь к такому не готовят, нет ни одного пособия, где сказано как пережить боль и унять рвущееся сердце. А даже если и есть… То это все не сработает.
Я прокручиваю в голове как на повторе его слова. Разве так бывает? Я вот не хочу других мужчин, и никогда не хотела. Потому что Демид был лучшим для меня во всем, я не делала из него идола, но факт остается фактом. Другие мужчины на его фоне меркли. Такого другого нет, он самый лучший.
А я вот для него не самая… Как у него все просто оказалось, хотеть других женщин и спать с ними — это нормально для него.
Не понять мне такого никогда. Я не смогу с этим жить, не смогу его больше впустить в нашу постель. И без него не смогу. Но я должна отпустить, кто знает, сколько уже этих женщин было за столько лет брака.
Из детской комнаты доносится истошный крик. Дочка проснулась, я комом скидываю все вещи Демида в раскрытый чемодан и бегу к малышке.
Злате нездоровится, видимо все эти капризы были не просто так. У нее поднимается температура, а я все еще не могу отойти от разговора с мужем, как появляется еще одна головная боль.
На руках она не успокаивается, пытаюсь ей дать жаропонижающий сироп, но дочь так кричит и трясется, что я даже ложкой в рот попасть не могу.
— Доченька, пожалуйста, успокойся, — глажу ее по вспотевшей спине.
Собравшись с духом, клацаю короткими, ухоженными ногтями по экрану смартфона. Набираю номер скорой, но там занято. А у дочери тем временем температура достигает 39. И я бьюсь сама в ознобе, потому что мне страшно.
Я совсем одна. И я не знаю как справиться с этим.
Наконец на том конце провода мне отвечают, тараторю, объясняя женщине всю симптоматику, называю адрес и жду.
Жду, чтобы это скорее все закончилось. И чтобы сказанное Демидом было ложью, но так не бывает. Сказки не для взрослых девочек, не стоит в них верить.
Дочь никак не хочет успокаиваться, и я решаюсь позвонить Демиду. Неважно, что между нами происходит, но дети у нас общие. И ответственность общая.
Я не хочу решать вопросы одна, мне нужна помощь.
— Что, Диана? — он рычит в трубку, — Почему Злата орет?
Его голос грубый, он сильно раздражен. Хотя это я должна злиться и высказывать свое “фи”.
— Приезжай домой, Злате очень плохо. Температура 39.
— Что ты опять паникуешь? Все дети болеют. Заебало меня это все, Диан. Как любая мелочь появляется, ты сразу в панику уходишь. Соберись, ты же взрослая женщина. Надо уметь держать себя в руках.
— Зачем ты так?..
— А как? Ой, тут царапина, тут животик болит. Мне кажется ты сама придумываешь эту ерунду и веришь в нее. С Леоном так не было. Что с тобой, Диан?
— Как ты можешь такое говорить? Я не придумываю, ей правда плохо. Я вызвала скорую.
— Ну вот пусть приедут и обрадуют тебя. Скажут, что все в порядке. Но нервы тебе все же стоит подлечить, у тебя уже паранойя.
— Ты мне отвратителен, — я не верю, что это его слова. Но это так. И я не знаю, как смириться с тем фактом, что он так жесток и холоден со мной. Неужели ему плевать на дочь?
— Я твой муж, но это не значит, что я готов подтирать твои сопли и слюни. Сколько можно? Я женщину хочу, а не домохозяйку и мамочку. Мне кажется я все тебе сказал еще за ужином. И ты ничего, блядь, не поняла.
