– Носом чую, без неё тут не обошлось! – сморщилась Оля.
– Бежать надо! Бежать! – заметались по комнате несчастная Аллочка.
Совершенно обезумев от происходящего, она вдруг скинула горшки с фиалками, вскочила на подоконник и нырнула в распахнутую форточку. Ухватившись за водосточную трубу, няня шустро спустилась по ней, словно по канату. Минуту спустя она растворилась в тёмных куличиковских далях, которые не сулили ей ничего хорошего.
Ошалевший Максимка ринулся следом, но в самый неподходящий момент ему помешали развязанные шнурки. Запнувшись, он больно ударился лбом о подоконник. От всей этой несуразицы он уж готов был свалиться в обморок, но и тут не сложилось. На пороге комнаты вновь появилась разгневанная Бедокуровна.
– Вы что учудили? – заревела она. – Все горшки мне перебили! Все фиалки повытоптали! У-у-у!
Ругаясь по чём свет стоит, Бедокуровна принялась собирать битые осколки в поднос.
– А форточку зачем раскрыли? Чтобы уши просквозило или чтоб последние мозги на ночь выдуло? – бабушка со всей злости захлопнула форточку.
Потом громко протопала к выходу, звеня огромной связкой ключей, и скрылась за дверью.
– И чтобы больше ни звука! – донеслось с лестницы вперемешку с топотом удаляющихся шагов. – Услышу – выпорю!
Перепугавшиеся Лапочкины впредь решили действовать осмотрительнее – они нырнули в кровати и спрятались под одеяла по самые макушки. Так и дождались, пока Бедокуровна не уснула. Едва в доме послышался храп, отважная Оля высунула нос из-под ватного одеяла.
– Масик, бежим! – прошептала она.
– Форточка закрыта, – промямлил брат под одеялом.
– Ты в неё всё равно не пролезешь! Через дверь бежим!
– А ты думаешь, она не заперта? – на сантиметр приподнял одеяло Максим и прошептал в крохотную щёлочку.
– Думаю, заперта, – нахмурилась Оля и скинула одеяло. – Значит, бежим искать ключи!
Эта идея Максиму сразу не понравилась, но другого выхода не было. Минуту спустя Лапочкины, едва дыша, крались по коридору на втором этаже.
– И где мы их искать будем? – одними губами спросил Максим.
– Ясно где – в бабушкиной спальне! Они там храпят вместе с Бедокуровной.
– Чего?! – у Максима аж в горле пересохло. И чем только думала его умная голова? Надо было ей оставаться под одеялом. – Как это храпят?
– Первый отличник четвертого «Б», а ничего не понимает! – нахмурилась Оля. – Бедокуровна храпит, а ключи у неё на поясе привязаны. Это я, между прочим, давно заметила.
Максим хотел было возразить, но решил, что сейчас не лучшее время для ссор. Ещё ответит он ей, обязательно ответит! А пока, насупившись, он молча стерпел очередную Олину колкость.
На цыпочках, едва касаясь половиц, Лапочкины пробрались в бабушкину спальню. А там даже стены сотрясались от исполинского храпа. Первым, что бросилось в глаза близнецам, была высокая ширма на колесиках. От титанического храпа она дрожала и, поскрипывая, ездила из стороны в сторону.
– Бедокуровна, – Оля тихонько подтолкнула локтем Максима и указала на ширму. – Пойдём!
Бесшумно, словно по воздуху, Лапочкины подкрались к ширме с обеих сторон. Аккуратненько заглянули за края и… разом отскочили назад, будто ошпаренные!
– Мамочки! – запищал Максим, свалившись на пол. – Ты ЭТО видела? Видела?!
– Я что слепая что ли?! Видела, конечно! – с выпученными, огромными, как два апельсина, глазами прошипела Оля.
– Что же теперь делать? – дрожа похлеще старенькой ширмы, спросил Максим.
