– Сколько вам лет, Эдериона?
– Девятнадцать.
Я изо всех сил старалась не показать, что его прикосновение вызвало незнакомые жгучие ощущения в теле. И непонятно было, хочется мне забрать руку или наоборот, продлить это чувство. На миг в голове возникла картинка, как наши ладони встречаются, а пальцы переплетаются. В испуге я вырвала руку.
– Вы должны были дебютировать ещё год назад. Почему я не видел вас на осенних балах в столице?
Я потёрла запястье.
– Этот вопрос надо задать моему отцу.
Генерал ядовито усмехнулся.
– Ещё один престарелый тиран.
Утреннюю тишину прорезал приближающийся звук: перестук копыт и шуршание колёс по дорожке. Я подошла к окну. Из экипажа показалась седая шевелюра.
– Не говорите так, вы совсем не знакомы с папой. Но уже скоро познакомитесь.
Я проследила за сухощавой фигурой, выбравшейся из экипажа. Опираясь на трость, папа неторопливо шёл к парадному входу в сопровождении одного из слуг.
– Извините. Я должна встретить отца.
Сбежав по ступенькам вниз, я бросилась папе на шею.
– Отец! Как ты? Гроза не захватила тебя в пути?
Судя по всему, ему уже рассказали последние новости нашего дома. Папа обнимал меня, но его тёмные глаза живо осматривали гостиную, как будто неожиданные посетители могли разбить лагерь прямо здесь.
– Всё хорошо, Риона, всё в порядке. Где же наш гость?
– Наверху, в маминой комнате. Он был очень плох, я подумала, что там будет удобнее всего.
Отец поджал губы. Видно было, что он не в восторге от попрания заведённых в его доме порядков, но согласен с моим аргументом.
– Ничего, девочка, ничего. Ты сделала всё правильно. Мы переселим его в гостевую, как только он сможет передвигаться, – стуча тростью, отец двинулся в столовую. – Теперь он больше не твоя забота. Можешь возвращаться к своим девичьим делам, с гостем буду общаться я.
Впервые в жизни я была не согласна с папой. И впервые я ему возразила.
– Но это неприлично! Ведь у тебя полно дел, ты не сможешь уделять ему время. Генерал Найтвилл из столицы, будет неприятно, если поползут слухи о том, как невежливы мы были, оставив гостя скучать одного.
Отец резко обернулся, стиснув трость. Седые брови сошлись на переносице. Глаза смотрели на меня с удивлением.
– Неприлично молодой девушке увиваться вокруг незнакомого мужчины, Риона! Ты не знаешь этих военных, их нравы, – он поморщился. – Да ещё из столицы. Хуже рекомендации не придумаешь.
Он уже собирался идти дальше, но вдруг обернулся.
– Впрочем, в твоих словах есть доля правды. Ты не можешь делать вид, что его тут нет. Думаю, мы все можем встречаться по вечерам в гостиной, когда ему станет лучше. Остальные заботы возьмут на себя слуги.
Потянулся обычный день. Папа переговорил с генералом за закрытой дверью, не посвятив меня в подробности. После обеда приехал целитель, он снова вышел из комнаты больного довольный.
– Удивительная регенерация тканей! Магический резерв будет восстанавливаться чуть дольше, в этом я не очень сведущ, но тело заживает поразительно быстро, – он оживлённо жестикулировал. – Конечно, останутся серьёзные шрамы на груди…
– Кхм!
Отец с негодованием свёл брови и бросил быстрый взгляд на меня, как бы напоминая, что о таком не следует говорить в присутствии девушки. Я не закатила глаза только из уважения к нему.
– Да, о чём это я… – доктор немного смешался, – так вот, если у вас ещё осталось то кресло, то пациент уже может совершать перемещения по дому. Смена впечатлений непременно ускорит его выздоровление.
