И все-таки… мама - это мама. Она вызвала мне такси, и уже через сорок минут я была дома.
Дверь мне открыли, ведь ключей у меня не было. Мама открыла мне дверь. Ее реакция была ожидаема.
- Даша… - мама прижала ладони к дрожащим губам.
Я не выдержала и бросилась в ее объятья.
- Мама, прости! Прости, что не послушала… - разрыдалась, прижимая к ее теплой груди и вдыхая родной запах.
Я думала, что будет ругать, говорить, что сама виноватая я, что зря не послушала ее. Но этого не было. Она лишь гладила мои волосы, убаюкивала. И лишь шептала, что все будет хорошо. А я не верила уже в это «хорошо». Слишком горький опыт был у меня.
Мама набрала мне теплую ванну, добавила лавандового масла. Пока я отмыкала в воде, мама сидела рядом на табуретке и держала меня за руку. Она так и не спросила, что со мной произошло. Лишь поинтересовалась, как я себя чувствую.
- Униженной и… - я сглотнула, - и все болит.
Мама погладила мои пальцы.
- Все пройдет, - мамины глаза заслезились, но она провела пальцем по нижним векам. – И все будет хорошо.
Закончив водные процедуры, я расстелила свою постель и легла, надев на себя брючную пижаму. Мама чем-то шумела на кухне, а потом заглянула ко мне в комнату.
- Может, чаю? – она знала, что я всегда пила красный чай, когда мне было тяжело на душе.
Я кивнула и улыбнулась.
Мама улыбнулась мне в ответ и скрылась, но тут же вернулась.
- А, может, ты голодная?
Я опять кивнула. Сейчас ей нужно максимально показать свою заботу.
Я была не против такого поведения. Ведь не только ей это было нужно.
Так продолжалось целый месяц, пока не сошли все синяки. И лишь шрам между грудей служил напоминанием того, что со мной произошло. И, как бы это странно не звучало, поездка многому меня научила. Я теперь никому не доверяю. Совершенно никому. Только маме. И все. Я принимала заказы только онлайн, писала портреты, фотографировала их, отправляла заказчикам, и, если их все устраивало, то пересылала по почте. Теперь только так. И никак иначе.
Мы восстановили мне документы, и жизнь, казалось бы, должна войти в прежнее русло. Но, увы. По ночам мне снился Асад и его невнятный шепот. Меня это мучило. Но никому рассказать не могла. Не знаю, почему…
Иногда выходила с мамой прогуляться до магазина или в ближайший парк. Меня полностью устраивал такой расклад. И пусть мне двадцать один, и я никуда не хожу без мамы. Мне совершенно плевать, что подумают другие. Пле-вать. Я так чувствую себя комфортно. Я так чувствую себя в безопасности.
Я вышла из ванной комнаты и направилась к себе. Обычно в это время мама на кухне, готовит нам вечерний чай, но сегодня почему-то изменила своим привычкам. Мне это совершенно не понравилось. Я нахмурилась.
- Мама? – позвала ее я. – Мам? Все в порядке?
Прошла в ее комнату, но не сразу заметила, что мама лежит на постели. Вся бледная, с закрытыми глазами.
- Мама! – закричала я, бросаясь к ней. – Мама!
Ее руки были холодным, просто ледяными.
О, нет. Нет! Нет! НЕТ!
Еще один кошмар. И только я виновата в этом. Я довела свою маму. Я не берегла ее, не берегла ее здоровье и спокойствие. За это и поплатилась. Я быстро вызвала скорую помощь, которая, казалось, ехала просто бесконечно долго. Я была готова уже сама схватить маму и на руках тащить ее до ближайшей больницы.
Но на самом деле от момента вызова до приезда скорой помощи прошло буквально пятнадцать минут. Мне повезло. Повезло маме, у которой случился инсульт. Ее забрали, но мне не разрешили ехать с ней на ночь глядя. Сказали, чтобы приезжала завтра…
