Последнюю фразу он пробормотал другим тоном. Это заставило Ринку напрячься. Казалось, мужчина рядом с ней испытывает неловкость. Что он не знает, как с ней обращаться. Не знает, кто она для него. Да она и сама не знала, кто он для нее. Спаситель, которому она обязана жизнью? Или что-то другое?
Возможно, сейчас самый удобный момент, чтобы узнать. Пока они сидят так, прижимаясь друг к другу, и он держит ее ладонь с такой осторожностью, словно боится разбить…
Но не успела.
Тепло и влага чужого рта обволокли ее палец. И снова, как в прошлый раз, это прикосновение заставило девушку испытать странное чувство. Незнакомое и от того пугающее.
Она отпрянула, выдыхая через рот, но сильная рука удержала, не давая сбежать. Брент держал крепко, но осторожно. Кончик его языка проник в ранку, раздвигая ее края. И спустя секунду Ринка почувствовала, что болезненная пульсация почти исчезла.
- Ну вот, теперь можно резать, - произнес мужчина удовлетворенным тоном.
Резать?!
- Что? Зачем? Не надо резать! – пролепетала, задыхаясь от ужаса.
Она забилась в его руках. Уперлась здоровой рукой куда-то в грудь, отталкивая… Но это было все равно, что пытаться столкнуть монолит.
- А ну, тихо! – рыкнул Брент, сжимая ее сильнее. – Я не мастак вытаскивать занозы у нежных барышень! Могу случайно и палец отсечь, если дергаться будешь.
Кажется, он не шутит…
Внезапный озноб сковал ее тело. Из-за своей слепоты она чувствовала себя в десять раз беспомощнее и уязвимее. И это было по-настоящему страшно. Когда ничего не видишь и не знаешь, что ожидать. Когда твоя судьба и сама жизнь зависят от милости незнакомца.
Мужчина процедил пару фраз, от которых у Ринки завяли уши. И она невольно притихла.
Потом он шумно выдохнул и произнес уже абсолютно спокойно:
- Сейчас я углублю рану. Не дергайся! Это нужно, чтобы достать осколок. Иначе будет нарыв.
Он был прав. Она и сама понимала это. И все равно не могла расслабиться. Так и сидела, застыв в напряжении, пока он колдовал над ее ранкой.
Ринка чувствовала, как он ковыряется в ней острием ножа. Сдавливает палец, массирует. Пытается выгнать осколок вместе с кровью. Но боли не ощущала. Наоборот, казалось, что ее рука онемела по самый локоть. И все прикосновения ощущались бы сквозь толстый слой ваты.
Закончив, он снова прошелся языком по ее пальцу. И опять это спровоцировало непонятное стеснение в груди. Будто что-то мешало Ринке дышать.
- Все, - пробормотал Брент, поднимаясь и беря ее за здоровую руку. – Давай помогу.
Он заставил ее подняться.
Девушка поспешно нагнула голову. Но он будто и не заметил, что она покраснела до корней волос. Подвел к диванчику и усадил на него.
- Спасибо…
Сейчас она была даже рада своей слепоте. Хоть не видит, как он смотрит на нее с укоризной. Но вместо ожидаемой укоризны в его голосе прозвучала досада:
- Ты не должна благодарить меня. Я делаю то, что должен – и не больше.
- Должен? – не сдержавшись, она вскинула голову. – Кому?
Но Брент, казалось, уже пожалел о невольно вырвавшихся словах.
- Забудь, - бросил он сухим тоном. – Я купил кое-что. У местного аптекаря нашлась хорошая мазь, она поможет вернуть тебе зрение.
- Н-но… ты же сказал, что зрение само восстановится?
- Да. Но не раньше, чем через два дня. А у нас нет столько времени.
- Почему? Мы куда-то спешим? Куда?
Ринка ухватилась за случайную ниточку.
- Никуда. Забудь.
- Нет! Пожалуйста! – с жаром выкрикнула она и дернулась, собираясь вскочить. Но осталась сидеть на месте, и добавила уже тише: - Пожалуйста, мне очень страшно. Я чувствую, что происходит что-то не то…
