Вся в мать.
Жаль, за все эти годы я так и не встретила женщину, давшую мне жизнь. Хотелось бы посмотреть на нее и убедиться, что она действительно гулящая и легкомысленная.
Наговорить на отсутствующего человека всякий может…
Местный плотник изрядно удивился, получив мой заказ. Долго выпытывал, зачем мне фигурные палочки для еды.
Получив ответ, что они не для еды, удивился еще сильнее.
Но сделал, как попросила.
Навершия я украсила сама. Вдавила несколько панцирей жуков-бронзовок в искусно вырезанные соцветия, так что издали казалось, будто у меня в волосах переливаются сияющие камни.
Достойно, скромно и никому не приглянутся.
Одна из младших сестер как-то тишком вытащила одну шпильку, думала там что-то ценное. Отбросила с визгом.
Я разве виновата, что она жуков боится до икоты? Будет ей урок.
Меня после этого до заката заставили в Храме Предков стоять на коленях, но зато больше никто на мои сокровища не покушался.
До зала для трапез я бежала. Не хватало только опоздать!
Зашла через кухню, и как раз вовремя. Хозяева уже сидели за столом, гость еще не появился. Наверное, до сих пор гоняет служанок по поручениям.
Или снимает с ними напряжение.
Последняя мысль мне отчего-то сильно не понравилась. До такой степени, что в глубине души зародилось желание вылить на демона чай вместо того, чтобы красиво наполнить чашку.
Отогнав несвойственные порывы, я проверила шкафчик с чайными сборами. Кроме меня и нескольких особо умелых служанок к нему никто не приближался.
Шутить и издеваться можно было надо мной.
Но не над моим трудом.
Однажды младший брат решил, что будет очень смешно, если в состав намешать куриный помет. К счастью, я вовремя унюхала постороннюю примесь и, наскоро извинившись, сервировала покупателю другой напиток. Господин Кин заметил, спросил в чем дело, а когда выяснил — безжалостно отругал мальчишку, хотя ему еще шести осеней не исполнилось, и пригрозил в следующий раз вовсе выгнать из дома.
С тех пор слуги — и Матушка с наложницами заодно — уяснили одну простую истину. Курочку, несущую золотые яйца, можно пощипать за перышки, но серьезно травмировать или мешать выполнять работу — ни-ни. Иначе туго придется всему семейству.
Одна ошибка, единственное пятно на репутации — и с нами откажутся иметь дело. Поток желающих приобрести мешочек чая от нашего дома, с характерным знаком в уголочке — изогнутая линия с тремя поперечными полосками — отдаленно напоминающим как покрытые туманом горы, так и музыкальный инструмент цитру, моментально иссякнет, и господин Кин снова станет обычным плантатором средней руки.
Как это было до моего появления в его доме.
Это если повезет и он не разорится напрочь.
Я мышкой прошмыгнула в зал и рухнула коленями на подушку. Как раз вовремя. В проеме показалась знакомая мускулистая фигура.
Демон избавился от доспехов и облачился в просторный, расшитый алыми и золотыми нитями белый халат.
Кто знает, может, там и есть доспехи, под ним. Но главное — не видно. А то оскорбление хозяевам дома выйдет. Мол, не доверяет, не чувствует себя в безопасности.
Слуги подали рис, по старшинству. Сначала, разумеется, господину Джаю, как почетному гостю. Затем главе семьи, его супруге, наложницам, старшему сыну, младшему сыну…
Пока до меня дошла очередь, я успела порядком проголодаться.
Трогать соблазнительно пахнущие закуски, в изобилии стоящие на столе, нельзя пока у тебя в руках нет пиалы с основным блюдом. Это может быть бульон, рис или каша — не важно. Пока руки пусты, они не тянутся к еде.
