— В то крыло не пойдем, — извиняющимся тоном сообщает Маргарита. — Там у Паши личная территория.
Он показывает одним взглядом “хозяин, ничего не поделаешь” и указывает ладонью другое направление. Вскоре мы оказываемся в самой светлой комнате дома, в ней столько солнечного света, что я невольно прикрываю глаза в первое мгновение. Всю дальнюю стенку занимают панорамные окна, а за ними устроена шикарная терраса с плетенной мебелью.
— Да, мне тоже тут нравится, — улыбается Маргарита, замечая мой восхищенный взгляд. — Я, когда приезжаю к сыну, вытаскиваю его сюда. Самое лучшее место в доме.
Она распахивает окна, которые стоят на рельсах, и зовет меня на террасу. Сразу приходит свежий запах хвои. Сосны, которые я видела из машины, нависают над балконом и создают ощущение ресторана в парке. Тут есть всё — столики с креслами, пара зонтиков от солнца, кушетки, напольные вазы с цветами и холодильник с напитками.
— У Роберта тоже есть загородные дома, — произносит Маргарита, обнимая ладонью черный поручень.
— В Испании и Франции, — я киваю.
Кто-то из людей Роберта принес мне целый список фактов о нем, которые я должна знать на зубок.
— Ты бывала в них?
— Пока нет. Роберт хочет съездить туда в медовый месяц.
— Это хорошо, — Маргарита улыбается счастливой улыбкой и переносит ладонь, накрывая ею мои пальцы. — Мне до сих пор не верится, что хоть один из моих сыновей заговорил о свадьбе. Я, если честно, делала ставку на сорок лет. Не раньше.
Она смеется.
— Не надеялась даже, что кто-то из них приведет невесту раньше своего сорокалетнего юбилея.
Маргарита поворачивается, смотря мне прямо в глаза.
— Значит в тебе что-то есть, Есения. Ты по настоящему зацепила моего капризного сына.
— А Роберт капризный?
— Ох, — она смеется громче. — Он очень сильно влюблен в тебя, если ты до сих пор не замечала.
Я замечала.
Сто раз замечала.
— Он хороший, ты не подумай, — Маргарита старается звучать серьезнее, решив, что сказала лишнего. — Но сложный.
— Они не ладят с Павлом?
Маргарита меняется в лице. Словно я набрела на ее слабое место.
— Это так бросается в глаза? — с горечью произносит она. — Они нормально общаются уже несколько лет, пришли к согласию. Только это всего лишь картинка, они думают, что я не знаю. Они не ругаются при мне, чтобы не расстраивать мать, но я же чувствую… Не знаю, что можно сделать, они не переносят друг друга.
— А из-за чего? — я чувствую, что давлю, но мне нужны хоть какие-то ответы, иначе я как слепой котенок в огромной комнате. — Что между ними случилось?
— Между ними прошлое, — она грустно усмехается. — Паша мой первенец, его отец погиб до его рождения…
— Боже.
— Это жизнь, — она снова проводит пальцами по моей ладони, словно это меня надо утешать. — Паше было всего пять лет, когда я познакомилась с отцом Роберта. Всё это время у меня никого не было, да и трудно приходилось. А Алексей был красивым, статным... на дорогой машине.
Она стыдливо опускает глаза, а я вспоминаю еще одну строчку из досье, которое мне приказали выучить. Алексей Викторович Должанский, отец Роберта и владелец аграрных комплексов по всей России.
— Я влюбилась в него без оглядки, как глупая девчонка. Потеряла голову и напридумывала себе романтических глупостей... А потом забеременела, что не входило в его планы. Он дал сумму на аборт, но я не смогла. Ему соврала, что сделала, а вместо этого собрала вещи и переехала в другой город. Он тогда еще денег прислал через своего человека. Наверное, был рад, что я исчезла с глаз без скандалов. Алексей вообще такой, всегда всё решает деньгами.
