Эмма тоже приобрела себе оберег.
Глер хотел было вытащить его из-под платья и изучить, но вовремя себя остановил.
Эмма так сильно изменилась, что он поверить не мог, что это и правда она.
— Вы что стоите? — вдруг очень высокомерно заявила мисс Гри. — Мы же опаздываем!
И она с невозмутимым видом скинула свои сумки прямо на сундук, который недовольно дёрнулся, и пошла в сторону причала.
— Я сэкономила денег, — кинула Эмма через плечо. — И обменяла ваш билет! Мы едем вторым классом, муженёк!
— Муж… муженёк? — опешил Глер, вмиг забывший, что леди Эмма Гриджо только что казалась ему милой.
Дьяволица!
Волк в овечьей шкуре!
8. Глава о том, как из леди стать женой детектива
Эмма и Глер сидели в каюте второго класса. И сейчас он тут смотрелся даже уместнее, чем она, с той лишь разницей, что у Эммы было невозмутимое выражение лица, а Глер оглядывался по сторонам.
— Как и зачем вы это сделали? — поинтересовался он тихо, будто смущался обстановки.
Нет, Глер был очень прилично одет.
Эмма бы назвала его бароном или обедневшим виконтом, если бы не знала правды. Мистер Мальбек держался достойно и смотрел на Эмму порой так, будто она что-то делает неправильно. Это определённо ставило на место, а для такой особы, как Эмма, всё равно, что возвысило его в её глазах.
В Эмме проклёвывалось к мистеру Мальбеку уважение, и потому она с лёгкостью назвалась его женой и приобрела два билета в каюту второго класса.
— М-м… я зашла в тот салон, что вы мне велели, мистер Мальбек. К слову… мой экспромт на рынке с мисс Гри — забудьте. Теперь я миссис Мальбек, — с гордостью объявила Эмма.
— Зачем?
— Потому что я побоялась жить с незнакомцами, а тут две раздельных койки, и мы с вами не окажемся в неловкой ситуации. Только каюты не продают одиноким молодым людям разного… пола. А вот супругам — почему нет? Мы мистер и миссис Мальбек. Здорово?
— Нет. Продолжайте, — холодно велел Глер.
— Так вот. Зашла я в тот салон, а та-ам… ужас! Платья стоят состояние, а качество… ну словом не стоит ломаного коллета, — она сказала последнее с гордостью, будто только что подцепила это словечко и жутко гордилась своей новой способностью изъясняться как простой человек. — И зашли туда две дамы. Ну не в том смысле, что две аристократки, а просто две дамы. Одна, кажется мисс Моррисон, другая не то её дочь, не то сестра. И вот они зашли и говорят: “Ну до чего дорого! Идём на рынок!”, я вышла вслед за ними. И вот! Я на рынке! Там всё та-ак дёшево. Я накупила просто кучу всего. Ку-учу! И за такие гроши.
И у меня осталось много денег. Я и думаю, что мне брать этот билет третьего класса с обедом за двенадцать кахет, если можно обменять? Я подошла к кассе и говорю, мол муж мой, мистер Мальбек купил билет, а я бы хотела обменять на другую каюту и докупить для себя. Кассир говорит: где же билет? Я говорю: мы с мужем разделились, и билет я взять забыла. Ищите его имя! И кассир нашёл! А потом я устроила целое представление, и в итоге мне вернули деньги, продали два билета второго класса с обедом и ужином! А? Как здорово!
И Эмма выдохнула, покончив с историей. Откинулась на спинку сиденья и сложила руки на коленях.
Каюта была просто ужасна по её меркам. Простые стены, оклеенные бумажными обоями. Минимум мебели, две койки и столик. Имелся скромный умывальник, и больше никаких удобств. Зато не по шесть человек в каюте и еда получше будет. Эмма вспомнила о пирожках, что вручила ей женщина на рынке, и объявила, что пора пить чай.
