Катти покачала головой и на всякий случай зарастила лианой вход в покои. Ну ее, истеричку. Еще явится проверять, что за украшение на Катарине.
За несколько часов мэдчен ван Ретт едва не сошла с ума от скуки. В изящном секретере нашлись чистая бумага и чернильные палочки. Все остальные полки были пусты. Кроме секретера здесь стояли два тонких и изящных кресла, круглый стеклянный столик. Спальня Катарины была отделана в сливочно-желтых тонах. А гостиная радовала прекрасным коралловым оттенком.
— Надо как-то разнообразить все это благолепие, — вздохнула мэдчен ван Ретт и придвинула к себе чистые листы.
Так что к визиту нянюшки у Катарины было готово два графических рисунка. Карикатура на белатора Альтгара и кошка в ветвях рябины. Катти не была прирожденным художником. Но воспитание благородной мэдчен предполагает уроки живописи, пения и вышивки. От последнего плакала как Катти, так и нянюшка.
— А похож, — хихикнула эйта Талем и чмокнула воспитанницу в щеку. — Без нас ты остаешься, Катти. Бесы бы драли эти правила. Вот только поможем тебе разложиться, и все. Дальше чужие будут за тобой присматривать.
Шумный причитающий вихрь промчался по комнатам. Нянюшке не понравилось все — постель плоха, белье ужасно. Ковры вытертые, занавески тонкие. Шкаф ненадежный, дверь хлипкая. Под конец пожилая женщина села и горько заплакала, что оставляет свою девочку в этом гнезде нищеты.
Катарина только глазами хлопала — белья такого качества в семье ван Реттов не водилось. Тончайший тюль был очарователен, а ковры…По этим коврам Катарина мечтала босиком походить — настолько густым выглядел ворс.
— Да как так-то? Цветочек наш и без присмотра.
Обняв няню, Катти погладила ее по голове и тихо сказала:
— Все будет хорошо. Смотри, какое мне украшение подарил принц. Белое магическое золото. За сдержанность.
— Вот и матушка твоя сердиться перестанет. Очень осерчала мора ван Ретт, что проводить ты себя не дала.
— Я бы не успела, — проворчала Катти.
Няне позволили задержаться до самого ужина. Пришедшая Росица принесла поднос, накрытый круглой высокой крышкой, и попросила эйту Талем уйти.
Катарина на прощание обняла няню и отдала ей рисунок с рябиновой кошкой.
— Вернусь, в цвете нарисую, — пообещала Катти.
Когда няня ушла, мэдчен ван Ретт немного посидела, погипнотизировала поднос и пошла стучаться к Мадди. В одиночестве можно сойти с ума. А вдвоем всяко веселее.
4. Глава 4
Катти сидела перед зеркалом и терпеливо ожидала окончания экзекуции, у Росицы были очень грубые, жесткие руки. Она неприятно дергала и тянула за волосы. Но итоговый результат стоил того, чтобы потерпеть: каскад тончайших косичек и локонов подчеркивал красоту мэдчен ван Ретт.
— У вас прекрасный дар, мэдчен, — произнесла Росица.
И Катарине потребовалась минута, чтобы понять, что служанка имела в виду ожерелье, а не магию.
— Благодарю, — кивнула мэдчен ван Ретт и поднялась.
— Вчера доставили ваш гардероб, — служанка поклонилась. — Я взяла на себя смелость и выбрала оттуда платье.
Катарина бросила взгляд на роскошное платье и покачала головой:
— За завтраком я желаю надеть свое платье, не из нового гардероба. И я его тебе показала.
— Но мэтр Баско…
— Это платье не для завтрака, Росица. С большой натяжкой его можно надеть к обеду. Но идеально — к ужину.
Хитро улыбнувшись, служанка произнесла:
— Вы правы, если говорить об обыденности. Но если говорить о дворце и придворной жизни…Чем роскошней, тем лучше.
