Голос незнакомки был благозвучен и мягок, словно бархат.
— Да, — ответила, приподняв подбородок. — Я — дочь князя Домбровского — повелителя долины Цветущего папоротника.
Вера усмехнулась:
— Повелевает долиной отныне князь Томаш. И нам, — она сделала шаг вперед, — очень интересно, чем же ты его одарила? Магнолию ты Павле вручила, а в сундук тогда что-же положила? — сощурилась девушка, нависнув надо мной, словно грозовая туча.
Я выпрямилась, неторопливо расправила подол своего платья.
— Так не честно, — ринулась ко мне Тана. — Ты ведь видела, что дарили Томашу мы! — зашипела змеей. — Эла, скажи же ей!
Незнакомка, которую как выяснилось зовут Эла, лишь продолжала молча буравить меня холодным взглядом. Словно душу мою наизнанку вывернуть хотела.
— А говорила, что князь тебе наш не нужен, — напомнила Вера. Кажется, эта девушка при любом удобном случае старалась мне об этом сказать. — Небось, княгиней стать захотела?
Кровь застучала в висках, щеки налились румянцем. Что за глупости? Не говорить же им, что я просто выжить пытаюсь, да отплатить врагу заклятому тем же. Справедливости душа моя требует! Страдать жестокого князя заставить хочет!
— Нет, — коротко ответила я и попыталась протиснуться между соперницами, но не тут-то было. Длинные ногти Таны тут же в предплечье мое вцепились, до боли стиснули. Если бы не рукав платья, то алые царапины на коже остались. — Не. Нужен. Мне. Ваш. Князь, — произнесла я, выделяя каждое слово. Взгляд мой при этом на Тану устремлен был.
— Лжешь! — прошипела она. В глазах ее пламя заплясало. Дурное. Не предвещающее ничего хорошего. — Я тебя заставлю правду сказать! — выплюнула она и, крепче стиснув пальцы, потянула меня на себя.
От неожиданности я споткнулась. Силясь удержать равновесие, в рыжие волосы соперницы вцепилась. Тана взвизгнула от боли, разжала пальцы, но было уже поздно. Я стремительно летела вниз, увлекая за собой девушку.
Бульк!
В стороны разлетелись брызги, а я оказалась в холодном ручье. Тело соперницы сверху меня к земле придавило, влажные светлые волосы к лицу прилипли. Откуда-то сверху донесся девичий смех, но не до него мне было, от холода ноги сводить начало.
— Ты что наделала? — задыхаясь от возмущения прошептала Тана.
Не обращая внимания на ее причитания, оттолкнула девушку в сторону. Теперь и у нее от холода дыхание перехватило. Тана взвизгнула и, разбрызгивая студеную воду, выбралась на берег, сыпля проклятиями в мой адрес. Следом и я вышла. Молча, стиснув зубы до противного скрежета.
У ручья уже остальные участницы отбора собрались, да тихо потешались над нами, перебрасываясь колкими словами да лукавыми улыбками.
Я отвернулась, пытаясь волосы мокрые пригладить. Получалось из рук вон плохо. Радовало только то, что и Тана выглядела ничуть не лучше. Поделом ей.
— Что здесь происходит? — Я вздрогнула от хриплого голоса Джудиты. Этого только не хватало!
Женщина окинула нас с Таной холодным взором, тихо постукивая тростью по зеленой лужайке. Хмурое лицо ее помрачнело еще больше, в глазах гнев неподдельный легко прочитался.
— Князь благодарность вам выражает, — сказала она, отводя взор. Дышать стало чуточку легче. — Подарки ваши по душе ему пришлись. Но есть те, кто отличился. — Девушки тихонько перешептывались. Каждая имя свое услышать хотела. — Павла, — позвала Джудита, — открывай, — трость с треском опустилась на крышку сундука, который был в несколько раз меньше того, куда мы дары свои опускали.
