(поднимай якорь, /отправляясь/ в экзотическое путешествие: «для экзотической природы»)!
Un Ennui, désolé par les cruels espoirs (Тоска/Скука, опустошенная жестокими надеждами; désolé – опустошенный /о местности/; унылый; глубоко огорченный, опечаленный, безутешный, скорбный; espoir, m – надежда),
Croit encore à l’adieu suprême des mouchoirs (верит еще в возвышенное прощание платочков = когда машут платочком; croire; mouchoir, m)!
Et, peut-être, les mâts, invitant les orages (и, может быть, мачты, приглашая = призывая бури; orage, m – гроза, буря)
Sont-ils de ceux qu’un vent penche sur les naufrages (они /мачты/ из тех, что ветер клонит над кораблекрушениями; naufrage, m – кораблекрушение)
Perdus, sans mâts, sans mâts, ni fertiles îlots (потерянные/затерянные, без мачт, без мачт и без плодородных островков; perdre – терять; perdu – исчезнувший; потерянный; погибший; пропавший; îlot, m – островок; île, f – остров)…
Mais, ô mon cœur, entends le chant des matelots (но, о мое сердце, услышь пение матросов; entendre)!
La chair est triste, hélas ! et j’ai lu tous les livres.
Fuir ! là-bas fuir ! Je sens que des oiseaux sont ivres
D’être parmi l’écume inconnue et les cieux !
Rien, ni les vieux jardins reflétés par les yeux
Ne retiendra ce cœur qui dans la mer se trempe
Ô nuits ! ni la clarté déserte de ma lampe
Sur le vide papier que la blancheur défend
Et ni la jeune femme allaitant son enfant.
Je partirai ! Steamer balançant ta mâture,
Lève l’ancre pour une exotique nature !
Un Ennui, désolé par les cruels espoirs,
Croit encore à l’adieu suprême des mouchoirs !
Et, peut-être, les mâts, invitant les orages
Sont-ils de ceux qu’un vent penche sur les naufrages
Perdus, sans mâts, sans mâts, ni fertiles îlots…
Mais, ô mon cœur, entends le chant des matelots !
Stéphane Mallarmé (1842–1898)
L’homme et la mer (Человек и море)
Homme libre, toujours tu chériras la mer (свободный человек, ты всегда будешь любить море; chérir – холить, лелеять, нежно любить; дорожить)!
La mer est ton miroir (море – твое зеркало); tu contemples ton âme (ты созерцаешь свою: «твою» душу)
Dans le déroulement infini de sa lame (в бесконечном развертывании его волны/вала; déroulement, m – разматывание; развертывание; dérouler – разматывать; развертывать; rouler – катить),
Et ton esprit n’est pas un gouffre moins amer (и твой разум – не менее горькая пропасть).
Tu te plais à plonger au sein de ton image (тебе нравится погружаться в лоно твоего образа/отражения; plonger – нырять; погружаться; image, m – изображение; образ; отображение, отражение /в зеркале, в воде/);
Tu l’embrasses des yeux et des bras, et ton cœur (ты охватываешь/обнимаешь глазами и руками, и твое сердце)
Se distrait quelquefois de sa propre rumeur (рассеивается/отвлекается иногда от своего собственного гула; se distraire – отвлекаться; rumeur, f – шум, гул)
Au bruit de cette plainte indomptable et sauvage (при шуме этой неукротимой и дикой жалобы; indomptable – неукротимый, необузданный; dompter – укрощать, покорять, обуздывать; sauvage – дикий; произвольный).
Vous êtes tous les deux ténébreux et discrets (вы оба сумрачны и скрытны; ténébreux – темный; мрачный; сумрачный, угрюмый; малопонятный; коварный; ténèbres f, pl – тьма, мрак; discret – сдержанный; неболтливый, умеющий хранить тайну):
Homme, nul n’a sondé le fond de tes abîmes (человек, никто не исследовал дна твоих пропастей/пучин;
