– Очень неприятное чувство, не дающее тебе расслабиться и полностью заняться делом, – устало вздохнул Гарри. – Все время хотелось оглянуться и встретиться взглядом с кем-то невидимым.
Лабрадор неожиданно задрал морду вверх и завыл, словно заметил поблизости нечто непривычно – пугающее. Гарри нежно погладил собаку по теплой шерсти, успокаивая не в меру чувствительного пса.
– Со вчерашнего дня меня не покидает странное чувство, словно мне в спину целится невидимый снайпер, – поежился Гарри, доверительно взглянув на Люка. – Не знаю, как отнеслись к этому остальные, но есть в этом происшествии что-то необычное.
– Мистическое и таинственное, не поддающееся объяснению?
– Можно и так сказать, – согласился Гарри, оглядываясь вокруг. – Когда это было, чтобы ни спасатели, ни полиция не нашли на месте аварии самолета ни одного трупа, словно самолетом управлял невидимка?
Услышав во второй раз предположение о том, что здесь замешан невидимый пилот, что не соответствовало здравому смыслу и классификации самолета, детектив задумался.
Люк внимательно посмотрел на Гарри, словно прикидывая, стоит ли им ввязываться в это сомнительное дело, или надо ограничиться официальным расследованием, результаты которого заранее одобрены комиссаром полиции?
Амбиции пересилили здравый смысл, и Люк решил попытать счастья, отправившись в горы вместе с Гарри, пока с места происшествия не ускользнуло призрачное ощущение тайны, заставившей друга ощутить необъяснимое напряжение, не отпустившее его до сих пор.
– Я вспомнил! – над тщательно выбритой губой Гарри проступили капельки пота, выдав его волнение. – Заходящее солнце отразил какой-то блестящий предмет, вспышка ослепила меня, но потом меня что-то отвлекло, и я пропустил этот момент.
– Ты запомнил направление вспышки?
– Примерно, – замялся Гарри. – Но ни в чем не уверен.
Люк закрыл глаза и покачал головой в предвкушении успеха. Взглянув на одухотворенное лицо друга, Гарри глубоко вздохнул и болезненно сморщился, припомнив бессонную ночь в горах. Перед его глазами возникла картина искореженного самолета, и Гарри почти не сомневался, что сегодняшнюю ночь снова придется провести в поисках.
ГЛАВА 2
Когда-то бедный студент Сорбонны дал себе слово стать властелином миллионов душ, причем ему неважно было, какой ценой он достигнет могущества. Он был самым прилежным студентом на курсе, преподаватели и сокурсники отмечали его способность впитывать знания, запоминая сразу и навсегда все, что доносилось до его слуха, причем неважно, была ли это случайно оброненная фраза или длинная и сложная лекция.
Однажды Рич Маквеллер осознал, что огромный информационный потенциал, прочно обосновавшийся в его подсознании, дает ему право легко и незаметно манипулировать людьми. Он пришел к выводу, что желание многих недалеких правителей построить совершенное общество, основанное на единстве, любви, понимании, праве выбора и свободе во все времена непременно будет терпеть крах, погребая под обломками надежду на мифическую справедливость.
Так у него появилась идея создания нового мироустройства, где власть будет принадлежать избранным лидерам цивилизации, от рождения отмеченным особыми знаками власти, к которым, помимо прочего, он относил не только высокое происхождение, но и развитый интеллект и острую интуицию, позволяющую предвидеть судьбы мира.
Находиться рядом с ним было не совсем уютно, все и всегда ощущали некоторую ущербность, связанную с собственным неумением видеть и запоминать информацию в любом объеме, как делал этот уникальный человек, чтобы в нужный момент достать ее из недр памяти, блеснув интеллектом.
