И я ненавидела его. Презирала всем сердцем.
Я забилась в угол комнаты и съехала на пол по стене. Уткнулась лбом в колени.
Сколько я просидела вот так, всхлипывая и стирая слезы? Я не знала. Но вдруг дверь в ванную распахнулась. На пороге комнаты стоял Глеб Широков.
Гладко зачесанные назад влажные после душа волосы. Полотенце на бедрах. И все тот же злой взгляд.
Я вновь уткнулась в свои колени и вздохнула.
— Живо в душ! У тебя десять минут! — рявкнул Широков.
Я понимала, что сейчас мужчина в том состоянии, когда нельзя спорить. Потому просто поднялась и, на нетвердых ногах, поплелась в ванную комнату.
— Не смей запирать дверь! — донесся в спину очередной приказ.
А я … Я была в том состоянии, когда было уже все равно. Сбежать не получится. Как и спрятаться. Оставалось только надеяться на лучшее. Хотя, я даже не представляла, какое именно чудо может меня спасти из лап этого чудовища.
Я стянула с себя одежду. Просто бросила ее на пол. Чистой у меня все равно нет. А судя по тем намерениям, что Широков озвучил, одежда мне и вовсе не пригодится.
Я приняла душ. Обтерлась насухо. Обмотала голову полотенцем. А в то, что побольше, завернулась сама.
И вышла, чтобы встретить своего врага с гордо расправленными плечами и вздернутым подбородком.
Глеб сидел на постели. А перед ним уже стоял небольшой передвижной столик, заставленный тарелками и контейнерами.
— Ешь! — раздался еще один приказ.
— Слушаюсь, господин! — прищурилась я.
— Сабина! — нараспев, растягивая гласные, процедил Широков с предостережением в голосе. — Не перестанешь дерзить, я пристегну тебя наручниками.
— А что такого я сказала? — искренне удивилась я и поморщилась, потому что в животе неприлично громко заурчало от голода. Я ведь толком даже не позавтракала. Не говоря уже о пропущенном обеде и ужине.
— Так, все, иди сюда! — рявкнул Широков и похлопал ладонью по постели рядом с собой.
Я мотнула головой в отрицании. Эх, нет! Пусть он и считает себя моим хозяином, вот только я не согласна сдаваться без сопротивления! Обойдется!
В длинных мужских пальцах блеснули металлические браслеты. Я качнулась головой еще раз.
— Не подходите ко мне! Чертов извращенец! — прошептала я, но отступать было уже некуда. Я уперлась спиной в стену.
А тем временем Глеб приблизился ко мне. Я отважно смотрела в глаза монстру. Не показывала своего страха. И мелькнула мысль, что Широков сейчас накажет меня за непослушание.
И я попыталась ударить первой. Вскинула ладонь, замахнулась.
Глеб перехватил мое запястье и сжал пальцами до хруста.
— Я предупреждал, Сабина! — прорычал мужчина и застегнул на моей руке один браслет от наручников. А когда я попыталась подальше отвести свободную руку, лишь злобно оскалился.
Он не стал застегивать второй браслет на моем запястье. Застегнул наручники на своей левой руке. И теперь оковы соединили меня с этим чудовищем.
А еще я совершенно забыла о том, что полотенце держалось на моей груди. Только некрепкий узел отделял мое нагое тело от глаз моего врага.
И пока я двигала руками и пыталась сопротивляться, Глеб Широков наблюдал за тем, как предательская тряпочка медленно сползает вниз.
— Ну хоть что-то приятное за этот чертов день, — пробормотал Широков, не сводя глаз с ткани, которая сантиметр за сантиметром открывала мою грудь.
Я вспыхнула. Захотела прикрыться руками. Однако одно запястья Глеб вовремя перехватил. Левую руку Широков вскинул вверх, отчего моя закованная в наручники конечность потянулась следом.
