— Сабина! — рявкнул Широков. — Какого хрена ты делаешь в гардеробе?
— Я тут сплю! — раздалось сонное в ответ.
— Спишь?
— Спала, если уж точно, — проворчала девушка, а Глеб провел ладонью по лицу. — Судя по всему, вы не любите двери. Или у вас хобби такое, их ломать?
— Господи! Да сколько можно, а?! — взорвался Широков. — Как же ты меня достала! Ты просто… Просто… Катастрофа!
— Тогда избавьтесь от меня! — предложила Сабина, с опаской глядя на мужчину, орущего так, что весь дом, кажется, дрожал. — Верните меня обратно к отцу.
— А долг мне кто вернет?! — зло рявкнул Широков.
— Я! Устроюсь на работу. Я вам все выплачу, честное слово!
— Ты хоть представляешь, какая там сумма?!
— Мне все равно, — насупилась девушка. — Я верну то, что он проиграл, даже если придется трудиться на двух работах.
— Две работы? Ты издеваешься? Думаешь, я буду ждать годы, пока ты накопишь? О, нет, Сабина! Я стребую долг прямо сейчас! — с угрозой процедил Широков и двинулся вперед. — Уверяю тебя, ты здесь надолго. Ты слишком дорого мне обошлась, Сабина. И я буду пользоваться своими активами так, как хочу!
— Вы не посмеете! Это средневековье какое-то! — выкрикнула Туманова, а Глеб только оскалился. Не посмеет? Еще как посмеет!
Широков, дьявольски злой, шагал по коридору, утаскивая за собой девушку. Сабина сопротивлялась, пыталась вывернуть руку из захвата, кричала, звала на помощь. Но Глеб был непреклонен в своем решении.
— Отныне ты находишься здесь. Ты не гостья, Сабина. Ты — моя собственность! У тебя нет выбора. Никакого. Если я говорю: сидеть. Ты сидишь. Приказываю заткнуться, ты послушно закрываешь рот! — орал Глеб так, что в холле первого этажа столпилась охрана, и проходя вдоль перилл из одного крыла дома в другое, Широков бросил взгляд вниз. — Все свободны. Беглянка нашлась.
Охрана послушно испарилась. Дом опустел. А Широков притащил девушку в свою спальню и только тогда разжал руку, выпустив девичий локоть из захвата.
— Если хоть один свой фокус покажешь, я тебя утоплю! В бассейне! И никто не станет искать! Поняла? — яростно прокричал Глеб девушке в лицо.
Сабина послушно кивнула. Длинные волосы рассыпались по плечам. Девушка опустила голову, но Глеб знал, что она плачет.
Отвернулся. Ушел в ванную. Хлопнул дверью так, что загудели стены. И выдохнул.
Его распирало от гнева и негодования. Он с трудом сдерживался, чтобы не вернутся в спальню, где осталась Сабина.
Не вернуться и не придушить.
Глеб посмотрел на свое отражение в зеркале. Черт возьми, в какого монстра он превратился из-за этой девчонки? Глеб сам себя не узнавал.
Плеснув в лицо холодной водой, Широков усмехнулся. Придушить Сабину? Кому он врет?
Нет, не хочет он ее душить. Совсем не хочет.
***
Я вздрогнула, когда дверь с грохотом захлопнулась.
Теперь все стало предельно ясно. Я не хотела облекать эти мысли в слова, но реальность была такова: Широков притащил меня в свою спальню. И теперь я его любовница. Вот-вот стану.
— Ох, не-е-ет! — захныкала я почти беззвучно. Не хочу. Не хочу. Не хочу!
Я была не готова к подобному. Не мечтала, что моим первым мужчиной станет приятель отца, которому тот задолжал денег. Я всегда хотела, что мой первый раз случился если не по любви, то, как минимум, по глубокой и взаимной симпатии.
А на деле…. Глеб Алексеевич считал меня личной игрушкой, разменной монетой, вложением. Для него я точно не считалась живым человеком.
