А его разрывало на части от искушения несколькими словами довести рабыню до полного отчаяния.
Лекарь все же умер! Но перед этим успел прийти в себя и сообщить, кто приносил ему питье и еду на ночь.
И этот проклятый момент все менял! Девчонка вроде бы справилась, но в то же время нет. Однако Таир мыслил по-другому…
- Твои знания оказались воистину бесценны, северянка, - пророкотал, разглядывая поникшую девушку. – Ахмед успел свидетельствовать, и преступник найден.
Плечи девушки напряглись. По какой-то причине ей хотелось знать ответ, но султан точно не станет отчитываться перед рабыней. Таира интересовало другое. Огладив короткую бороду, султан велел:
- Ты приготовишь нужные мази и настойки, которые помогут Лайан. Сколько на это потребуется времени?
- П-пять… дней, - прошелестела северянка, бросая в его сторону испуганный взгляд.
Аид только прищурился. Путь не надеется, что это время ей удастся прикрыться работой. Он уже решил, как поступит со строптивой рабыней.
- Приступай сегодня же. К вечеру я хочу видеть первые настойки...
Рядом возник слуга, и девушку увели в рабочие покои лекаря. А султан обернулся к нему.
- ...За пять дней пять милостей. Моя сокровищница – твоя, - сверкнул черными глазами.
Радоваться бы, но даже это не могло остудить кипевшую в крови ярость. Северянка – только его! Никто не имеет права распоряжаться девчонкой, даже султан! Пульсирующая темная вена на шее Таира вдруг стала особенно привлекательна. И кончики пальцев полоснуло болью – вместо ногтей проступили когти.
Аид прикрыл глаза, отчаянно борясь с пламенем, просившимся на волю. Нельзя! Он мог бы спалить весь дворец, но часть его понимала – это глупость! Из-за какой-то девки? Северянка и так очень скоро будет давиться под ним стонами.
Перед глазами мелькнуло воспоминание обнаженного тела, распластанного на простынях. Такая гибкая и светленькая. Ему нравилось смотреть на различия их кожи.
Гнев испарился, уступая место похоти.
- Не боишься, что я унесу самое ценное, - ухмыльнулся криво.
Взгляд султана потеплел, а широкие плечи расслабились.
- Самое ценное не в сокровищнице, друг мой. Совсем не там…
Аид фыркнул. Нет уж, для него это - сказки. Такие же, как о Властителе шайтанов, чье сердце было покорено простой смертной. И пусть они носили одинаковые имена, но легенды есть легенды. А вот сокровищница – это уже реальность. Как и северянка в его постели. Нужно лишь немного времени.
***
- Бакир, ты живой!
Ильва не могла сдержать облегченного вздоха, чем весьма удивила юношу. Он даже оторвался от колб и стеклянных палочек.
- Почему я должен быть мертв, о белоснежная?..
Белоснежная? Наверное, выражение ее лица было слишком удивленным – Бакир весело фыркнул.
- ...Твои волосы будто выбеленный на солнце лен, а кожа подобна молоку из-под породистой кобылицы. Если бы не льдистый кристалл на твоей шее, сейчас бы пришлось стряпать мазь от ожогов. Восточное солнце очень зло к северянам.
Ильва схватилась за пылавшие щеки. Бакир вроде бы не сказал ничего особенного, а сердце почему-то ускорило бег.
- Моя мать была очень… светлой, - пробормотала, хватаясь за кончик косы.
С момента ее плена волосы сильно отросли, но Джаниб запрещал их ровнять, и демон наверняка последует его примеру. А ведь это тяжело – таскать такую гриву!
- А отец? – изогнул черную бровь юноша.
- Отец? – Ильва даже растерялась. – Ах, он… Не знаю. Травницы редко слышат о своих отцах. Когда настает время, женщины нашего ремесла уходят из селений, чтобы выбирать себе, хм, мужчину. Ненадолго, - закончила, опять покраснев – слишком обескураженно выглядел Бакир.
