Эльза вздрогнула от чудовищных её слов. Как она может быть такой даже когда папа умирает?
– Я постараюсь. Пойду переоденусь.
Уходя только услышала тихое шипение матери:
– Говорила, не надо было сообщать ей.
Эльза медленно побрела в комнату и закрыв дверь на щеколду, легла на кровать. Достала медвежонка из под подушки и крепко обняла его, заливая слезами. Чем больше жила, тем больше удивлялась, что отец в такой холодной матери нашёл. В голове не укладывалось, как она могла в такой момент о каком-то дурацком конкурсе думать, когда самой Эльзе сейчас жить не хотелось от таких новостей. Как же Рустама сейчас не хватало. Не с кем даже печаль разделить.
На следующий день помогла маме приготовить парочку салатов и горячее для новогоднего стола. Поужинав с родителями в гробовой тишине, ушла пораньше спать. Только салюты за окном после полуночи, разбудившие её, дали понять, что наступил новый год. Эльза до двух ночи лежала без сна. Поплакала тихонько, понимая, что без поддержки Рустама совсем скиснет. Так сильно хотелось найти способ увидеться с ним, обнять, напитываясь его теплом, просто побыть рядом и помолчать.
Конечно же, такой возможности ей не представилось. Мать будто с цепи сорвалась. Гоняла её по четыре часа в школе, когда никого не было во время каникул. После обеда продолжала ещё столько же до вечера мучить и дома час после ужина муштровала. Заниматься под всеобщее подавленное настроение было морально тяжело и грустные произведения из подготовленной программы угнетали ещё больше, вызывая слёзы.
Состояние отца стремительно ухудшалось, но он хотел по возможности, как можно дольше побыть с семьёй и подолгу слушал игру Эльзы, засыпая через некоторое время. Он мучился по ночам от боли, уже больше молчал, лежал в кровати и они решили, что он побудет дома до отъезда на конкурс Эльзы с мамой, прекрасно понимая, что из больницы он уже вряд ли вернётся.
К Рождеству Эльза совсем упала духом. Мать пыталась её настраивать как могла, пуская в ход угрозы, шантаж и уговоры, но всё тщетно. Как будто "несносная девчонка" решила лечь в гроб вместе с отцом. Так продолжалось, пока муж не прохрипел с утра:
– Чем туже затянешь пружину, тем сильнее распрямится. Три дня осталось, отстань от неё. Иначе в ответственный день не сыграет.
– Сплюнь, Эрик! Пусть только попробует мне не сыграть, – резко осадила она его, но к словам прислушалась и немного ослабила хватку.
Чем дольше Эльза не виделась с Рустамом, тем сильнее ощущала тоску и ситуация в доме только усугубляла всё. То же самое, видимо, и с Рустамом происходило, потому как после выхода из дома за хлебом ближе к вечеру, она увидела его сидящим на качелях перед их подъездом. Эльза повернув голову к своим окнам и убедившись, что никто не смотрит оттуда, улыбнулась ему прошептав губами "Привет" и пошла дальше, надеясь, что он догадается пойти за ней. За углом он догнал её и услышав его шаги за спиной, Эльза стремительно развернулась и бросилась в его объятия, громко разрыдавшись, не стесняясь его.
– Я так рада тебя видеть, Рустам! Так скучала!
Такого приветствия он явно не ожидал, сердце сжалось от её слёз и он только крепче обнял её, не совсем понимая как утешить.
– Эльза… Что-то… случилось? Почему плачешь? – осторожно спросил он, перебирая в голове всевозможные причины её слёз. Никто посторонний не мог её обидеть. Дома довели, значит?
