Невротический материал - страница 7

Бабушка Лина была очень прижимистой и крайне экономной. Она была родом из раскулаченной семьи. Её мать (моя прабабка) баба Зоя. Меня назвали в честь моей прабабушки. Так вот баба Зоя и баба Лина, как мать и дочь были очень близки. Я никогда не видела бабу Зою. Но очень много о ней слышала от отца и бабы Лины. Муж бабы Зои без вести пропал по дороге на фронт. Мой отец будет много лет искать своего деда. И сможет только лишь найти информацию, которая просто обрывается. Он все эти годы будет искать своего деда. И я только недавно поняла, что он надеялся на то, что дед был жив. Отец даже хотел обратиться в передачу «Жди меня», которая помогала людям найти друг друга. Но он этого не сделал. Предполагалось, что дед жив. Просто с войны мог не вернуться. И у нас есть родня, о которой мы не знаем. В какой-то момент отец скажет, что получил не очень точную информацию, о том, что поезд, в котором ехал дед на фронт, разбомбило. И поэтому мы не можем найти никакую информацию. Поиски прекратил совсем недавно. А с портретом деда я ходила в «Бессмертный полк».

Отец моего отца, деда Дима. Был старшим ребёнком в семье. Старшим из 3-х сыновей. Сначала их было двое детей. Но потом умерла мама моего деда. Не знаю причины. Но мой дед, когда был маленький (около 9 лет), потерял маму. Отец моего деда нашёл отличный выход из ситуации. Он нашёл себе жену, которая воспитала его 2-х сыновей и родила ему 3-го. Дед Дима не знал свою точную дату рождения. Они так часто говорили мне о всех вариантах дедушкиного дня рождения, что официальную версию о дне рождения деда я не запомнила.

Вот в такой семье вырос мой отец.

Он жил в деревне. Уехал учится в институт в столицу области. Закончил физфак. Специальность инженер-электронщик. Это была очень крутая и новомодная профессия. Никогда не спрашивала у отца почему он выбрал это направление.

После института его забрали на 2 года в армию. Тогда срочку служили не 1, а 2 года. Отец служил в Афганистане. Тогда там шла война. Позже я узнаю, что отец служил в секретных войсках. Он был связист. Это государственная тайна. И отец много лет будет хранить эту тайну. Пока я не спрошу его про службу после того, как закончится срок засекреченной информации.

Я думаю, что именно служба и хранение секретов сделали из моего отца подозрительного человека. Мы постоянно занимались конспирацией. Например, мы уезжаем на дачу ночевать. Отец оставлял включённым свет на кухне. Днём свет, который горит не видно из окон. А ночью это создаёт видимость, что дома кто-то есть. Или он высаживал из машины меня и брата около дома, чтобы мы сделали вид, что мы зашли домой. А сами должны были прошмыгнуть обратно в машину отца, которая ждала нас за углом. На входной двери у нас висели наклейки: «Объект находится под охраной». Если схема со светом мне кажется разумной, то схема с высадкой из машины – уже перебор.

Но отец очень боялся воров, которые могут нас ограбить. Но мы жили настолько бедно и выглядели тоже бедно. Я не думаю, что мы вызывали желание нас ограбить. Я уверена, что если бы вор и забрался в нашу нищенскую квартиру. Они бы явно ничего не взяли, а из жалости оставили бы нам что-то. И надпись бы сделали: «Нам стало вас жаль. Вот немного денег. Купите еды. Воры».

Отец никогда не рассказывал, где он был. Куда пойдёт, когда вернётся. Он регулярно для меня и брата проводил беседы о том, что мы не только не должны знать где он был и куда пошёл, но и никогда не спрашивать его об этом. Он говорил, что папа всегда ходит по делам. ПО ДЕЛАМ. Я очень хотела знать, куда уходит папа. А так как спрашивать было запрещено, я спрашивала так: «Папа, ты пошёл по делам?». Он: «Да, доча. Я пошёл по делам».