В противоположность претензиям, действующим в человеческих взаимоотношениях, претензии к жизни в целом не могут эффективно отстаиваться. Невротик с такими претензиями может делать только две вещи. Он может в уме отрицать, что с ним что-либо может случиться. В этом случае он склонен быть неосторожным: выходить, температуря, в холодную погоду, не принимать мер против возможных инфекций или вступать без предосторожностей в половые сношения. Он будет жить так, словно никогда не состарится и не умрет. Следовательно, если его поразит какое-то несчастье, это, естественно, явится сокрушительным переживанием и может ввергнуть его в панику. Хотя событие может быть незначительным, оно разобьет его горделивую уверенность в своей неприкосновенности. Он может обратиться в другую крайность и стать сверхосторожным по отношению к жизни. Но это не будет означать, что он отказался от своих претензий. Это скорее будет свидетельством того, что он не хочет вновь подвергать себя осознанию собственной ограниченности.
Другие установки по отношению к жизни и судьбе оказываются более ощутимыми, пока мы не узнаем стоящих за ними претензий. Многие пациенты прямо или косвенно выражают чувство несправедливости того, что они страдают из-за тех или иных своих сложностей. Говоря о своих друзьях, они будут указывать, что несмотря на то, что некто тоже является невротиком, он более спокоен в социальных ситуациях, пользуется большим успехом у женщин; другой более агрессивен или более полно наслаждается жизнью. Такие повороты при всей их тщетности кажутся понятными. В конце концов, каждый страдает от своих личных трудностей и, следовательно, предпочел бы не иметь тех конкретных сложностей, которые его беспокоят. Но реакция пациента на пребывание вместе с кем-то из этих вызывающих зависть людей указывает на более серьезный процесс. Он может вдруг проявить холодность или уныние. Рассматривая такие реакции, мы обнаруживаем, что источником беспокойства служит ригидная претензия на то, что он вообще не должен иметь никаких проблем. Он имеет право быть обеспеченным лучше, чем кто-либо еще. Более того, он имеет право не только на жизнь, лишенную личных проблем, но и на преимущества тех, кого он знает лично или, скажем, по экрану: право быть таким же скромным и умным, как Чарли Чаплин, таким же человечным и отважным, как Спенсер Трейси, таким же энергичным и мужественным, как Кларк Гейбл. Претензия на то, что я не должен быть собой, слишком иррациональна, чтобы проявляться как таковая. Она выступает в форме обидчивой зависти к любому, кто лучше обеспечен или более счастлив в своем развитии; в подражании им или обожании их; в адресованной психоаналитику претензии признать за ним все его желаемые, часто противоречивые, достоинства.
Эта претензия на обладание высшими достоинствами влечет за собой травматические последствия. Она не только порождает постоянно тлеющие зависть и недовольство, но и создает реальную помеху психоаналитической работе. Если несправедливо, что у пациента есть те или иные невротические сложности, то, несомненно, несправедливо и ожидать от него работы над своими проблемами. Напротив, он считает, что имеет право на освобождение от своих сложностей без прохождения через мучительный процесс изменений.
Этот обзор разновидностей невротических претензий неполон. Так как каждая невротическая потребность может превращаться в претензию, нам пришлось бы обсуждать каждую отдельную претензию, чтобы дать их исчерпывающую картину. Но даже краткий обзор дает понимание их своеобразной природы. Теперь мы постараемся более ясно определить их общие черты.
