– Конечно, дорогой, о чем речь. Кстати, скажи пожалуйста, поточнее, где находится эта Доминикана? – Маргарита вопросительно посмотрела на меня.
– Ну-у, это недалеко от Кубы, Мексики, Коста-Рики. Кстати, США тоже рядом. – жена закивала головой, показывая, что поняла. Вдруг в её глазах блеснул огонек:
– Диего, ты сказал, что рядом с этой страной и Коста-Рика находится.
– Да, не очень далеко, а что? – ответил и задал вопрос одновременно, удивляясь интересу Маргариты к Коста-Рике.
– Понимаешь, несколько лет назад произошла одна история, некоторым родом связанная с Коста-Рикой. Я тогда еще жила с Юрой, но это не суть важно, – она махнула ладошкой руки.
– Интересная вышла история, – продолжила она. – Точнее, история связана не со мной, а с моей бывшей свекровью. Звали её – Валентина Михайловна. В тот год деньги ей пришли из Коста-Рики, денежный перевод…
Когда Маргарита произнесла про денежный перевод из Коста-Рики, я сразу напрягся. Волнение охватило меня, но постарался показать видимость спокойствия.
– Интересно… И что за перевод? Расскажи, пожалуйста, – в полном нетерпении я слегка поторопил жену
– Хорошо. История и правда непонятная.
***
В тот день я пришла навестить свекровь. Нажала кнопку звонка входной двери. Услышав знакомую трель, стала ждать. Вскоре послышалось шарканье по полу, и за дверью раздался старческий голос:
– Кто там?
– Это я, Маргарита. Открывайте, Валентина Михайловна.
Замки щёлкнули, дверь приоткрылась.
– Здравствуй. Проходи, милая, на кухню, – сказала пожилая женщина и, не дожидаясь меня, направилась туда.
В квартире витал застоявшийся, спертый воздух. Я повесила куртку на вешалку, сняла обувь и последовала за хозяйкой. Валентина Михайловна уже суетилась у плиты, разогревая чайник. Достала из холодильника какую-то снедь. Стала её нарезать, укладывая в тарелочку.
– Сейчас чайку попьём, – обернулась она в мою сторону. Я стояла сзади неё. Смотрела на её старческую фигуру. В голове мелькнула мысль: «она здорово сдала после смерти Паши».
– Ты чего не отвечаешь, как будто отключилась, – ткнула меня в плечо Валентина Михайловна. Я встрепенулась:
– …с удовольствием попью чайку. На улице сегодня так сыро и холодно, – с улыбкой отреагировала я.
Наконец закипел чайник. Разлив чай, я поинтересовалась:
– Валентина Михайловна, как вы себя чувствуете?
– Как обычно, дорогая, – ответила свекровь, – значит, хорошо.
Мы тихонько засмеялись. За чаем я рассказывала о школьных делах внука, вскользь упомянула о собственных заботах, но старалась говорить о себе поменьше. Мне казалось, Валентине Михайловне это не слишком приятно, да и, скорее, даже не интересно. Особенно после того, как я снова вышла замуж. Точнее, у нас с Юрой тогда был гражданский брак. Надо отдать ей должное, она ни разу меня этим не упрекнула, даже косо не посмотрела, продолжая относиться с прежней теплотой и заботой.
Перед уходом я, по обыкновению, спросила:
– Валентина Михайловна, может, вам что-нибудь купить? Я быстро схожу.
– Да что ты, я ещё и сама неплохо хожу! – отозвалась свекровь. – Сама могу и купить, и постирать. Ты лучше просто заходи, навещай меня, старуху.
Я уже взялась за дверную ручку, собираясь попрощаться, как вдруг Валентина Михайловна остановила меня:
– Подожди, я вот что хочу тебе сказать, милая… – проговорила она задумчиво.
Возникла короткая пауза. Мы обе молчали. Наконец, свекровь продолжила:
