Нежить Пржевальского - страница 4

– Что ж, смотрел твою характеристику, Асхат… учеба в Омске, перевод в Верный, оценки хорошие, преподаватели тебя хвалят, вредных привычек нет. Пора показать себя в настоящем деле, а, курсант?

В настоящем деле? Мне, курсанту, хотят поручить дело?!

– Значит так, – продолжал Бек, – от занятий я тебя освобождаю на месяц. У тебя задание, и задание это – с самого верха. Держи, все материалы в этой папке.

Я поймал брошенный мне через стол запечатанный пакет. Дело с самого верха! Подавив желание немедленно сорвать печать, я спросил:

– Что-то серьезное, мырза?

– В нашей работе все дела серьезные, – усмехнулся Бек. – Свободен.

Уже выходя из кабинета, я услышал:

– Стой, чуть не забыл. В деле тебе понадобится мерген.

– Приму к сведению, мырза!

– Помолчи и послушай. Свободных мергенов в канцелярии ты сейчас не найдешь. Но есть один, мы его на пенсию недавно отправили, зовут Жумагали. Запомнил?

– Так точно!

– На всякий случай давай запишу.

Бек вытащил чистый лист бумаги и что-то на нем написал.

– Вот его адрес, – сказал он, протягивая мне бумагу. – Сходи к нему на Кучегуры, он тебя проконсультирует. Желаю удачи.

Пароконный экипаж с табличкой девятого маршрута подкатил к остановке на углу cенного базара. Мальчишка-кондуктор, спрыгнул с подножки и заголосил: «Конечная! Кучегуры! Сенной базар!» Оплатив проезд, я вышел из душного вагона и пошел пешком по Дунганской улице.

Кучегуры – это западный край города, а точнее город в городе, где живут дунгане, уйгуры и сарты. На Кучегурах пряничная архитектура губернского городка отступает перед саманным Востоком. Идешь по узкой, мощеной желтым кирпичом улочке и как будто попал в Хиву: слева и справа тянутся серые дувалы, за дувалами цветет урюк и на плоских крышах женщины поют песни и ткут невиданной красоты ковры. Нумерации на Кучегурах нет, нужный дом я искал по бумажке, которую мне выдал полковник Бек. Там было написано: «Прямо по Дунганской улице. Дом недалеко от мечети. Спросить Жумагали».

Кстати, вот и мечеть.

Старьевщик-уйгур, у которого я спросил дом мергена, бросил свою тележку, улыбнулся и сказал:

– Мерген? Да вот же он, у тебя за спиной!

Я обернулся и увидел невысокого мужчину в пестром халате и ермолке на бритой голове. Мужчина только что вышел из дома и запирал калитку на ключ.

Так вот он какой, мерген!

О мергенах я был наслышан, это были серьезные ребята. Как говорят у нас в канцелярии: настоящие мастера скрадывания! Представляя себе встречу с мергеном, я думал, что увижу хмурого, немногословного старца с каменным лицом балбала. А еще у него должен быть такой пронзительный взгляд с охотничьим прищуром и белесый шрам, косо пересекающий бровь…

Но мерген оказался совсем не таким.

Это был моложавый мужчина вполне заурядной внешности. Бородка клинышком, густые усы, небольшой выпирающий животик и хитринка в серых внимательных глазах. Когда я его окликнул, он остановился и, смерив меня быстрым взглядом, сказал:

– Чего тебе?

От волнения я забыл имя мергена.

– Простите, вы… э-э… Жумагали? – сказал я, заглядывая в бумажку.

– Я Жумагали. Ты за насваем? Кулек – пятнадцать копеек.

– Что? Нет! Какой насвай? Мне нужен мерген… Жумагали…

– Говорю же, я мерген, чего надо?

– Я из канцелярии.

– А-а, так бы сразу и сказал. Пойдем.

Жумагали вернулся к калитке, открыл ее ключом и посторонился, пропуская меня вперед. За дувалом оказался небольшой внутренний дворик, через который к дому шла мощеная камнем дорожка. По сторонам от дорожки буйно зеленели грядки – кажется, табака и конопли.