Нежна и опасна - страница 12

— Фо­тог­ра­фии и ви­део?

— Плюс лич­ные до­кумен­ты, гра­фики встреч, име­на кли­ен­тов и ме­дицин­ские кар­ты.

— О-о, — зас­то­нала я, — нас всех прив­ле­кут не толь­ко за тер­ро­ризм, но и за прос­ти­туцию!

— Не па­никуй! — Ва­силий Ива­нович от­ку­сил боль­шой ку­сок ша­вер­мы, и у ме­ня за­ур­ча­ло в жи­воте. — Я что, зря пла­тил сво­ей кры­ше це­лых двад­цать лет? Там серь­ёз­ные лю­ди, они нас прик­ро­ют. Но по­ка что агентство в а­уте — кли­ен­ты за­та­ились, а лас­точки уле­тели в тёп­лые края. Ты од­на ме­ня на­вес­ти­ла.

— Это всё я ви­нова­та! — сок­ру­шён­но ска­зала я. — Не на­до бы­ло рас­ска­зывать по­лицей­ским про Зою.

— А я всег­да го­ворил, что чес­тность — твоё глав­ное дос­то­инс­тво. Кто ж знал, что оно так по­вер­нётся? Вы­ше нос! Авось про­несёт, — он от­хлеб­нул пи­ва. — Вот толь­ко сейф кон­фиско­вали вмес­те с компь­юте­ром. Про­пали твои де­неж­ки! Ну ни­чего, сла­ва бо­гу, ты прис­тро­ена, Ко­ханов­ский те­бе по­может.

— Они что, не вер­нут мои день­ги?!

Он по­жал пле­чами:

— А на них, к со­жале­нию, не на­писа­но, что они твои. Кэш всегда анонимен и подозрителен. Бе­ги до­мой, Аня. Пос­та­рай­ся оча­ровать Ко­ханов­ско­го, уце­пись за не­го ру­ками и но­гами — и дер­жись! Он за­щитит те­бя от по­лиции, от прес­тупни­ков и от всех нев­згод на­шего ци­нич­но­го и жес­то­кого ми­ра.

Ка­кой-то он был необычный се­год­ня. Я заг­ля­нула за ди­ван и уви­дела в му­сор­ной кор­зи­не нес­коль­ко пус­тых бу­тылок и про­мас­ленные упа­ков­ки. Он что, с ут­ра пил пи­во и объ­едал­ся ша­вер­мой?

Ва­силий Ива­нович пос­мотрел на ме­ня и с чувс­твом ска­зал:

— Ты да­же не пред­став­ля­ешь, как те­бе по­вез­ло! Лю­бая бы меч­та­ла ока­зать­ся на тво­ём мес­те. Вон Ви­ка ос­та­лась без ра­боты! А у неё Тё­моч­ка в час­тной шко­ле, да ипо­теку ещё лет де­сять выплачивать. Вот уж ко­му не по­зави­ду­ешь…

— Ка­кой Тё­моч­ка? — обес­ку­ражен­но спро­сила я.

— Сы­нок её. В чет­вёртый класс пе­решёл. Она те­бе не го­вори­ла?
 

***

Я вер­ну­лась в рес­то­ран че­рез пят­надцать ми­нут, и, ка­жет­ся, ник­то не за­метил мо­его дол­го­го от­сутс­твия. Ры­бу ещё не при­нес­ли, а де­душ­ка с Оле­гом ели борщ из гли­няных ми­сок и бе­седо­вали о ры­бал­ке. По­хоже, Олег со­бирал­ся в Ка­релию и выс­пра­шивал, ка­кое сна­ряже­ние выб­рать да на ка­кую ба­зу по­ехать. Это зву­чало стран­но, по­тому что он выг­ля­дел как че­ловек, вер­нувший­ся из глу­хого ка­рель­ско­го ле­са бук­валь­но се­год­ня ут­ром: об­росший, с не­чёса­ной бо­родой, серь­гой в ухе и крас­ным об­ветрен­ным ли­цом. Встреть я его в Ов­ся­нов­ке — по­дума­ла бы, что мес­тный. А здесь, в цен­тре Пи­тера, в до­рогой не­мец­кой ма­шине он ка­зал­ся чу­жерод­ным эле­мен­том.

При­нес­ли ры­бу и мя­со.

— По­мочь те­бе? — спро­сил Олег.

— Нет, спа­сибо, — от­ве­тила я и взя­ла вил­ку в ле­вую ру­ку.

Есть не хо­телось.

Я по­теря­ла мил­ли­он двес­ти ты­сяч руб­лей. Я на­ходи­лась под по­доз­ре­ни­ем за со­учас­тие в по­куше­нии. Я бы­ла ви­нов­на в за­нятии прос­ти­туци­ей. Кон­то­ра, в ко­торой я ра­бота­ла, зак­ры­лась. Мои пор­ногра­фичес­кие фо­тог­ра­фии и ви­де­оро­лики с ро­зовым виб­ра­тором по­пали в ру­ки по­лиции. Ху­же то­го, к ним по­пал спи­сок мо­их кли­ен­тов — са­мые сек­ретные за­писи Ва­силия Ива­нови­ча. Де­вуш­ка, ко­торую я счи­тала под­ру­гой, скры­ла, что у неё есть сын. Муж­чи­на, с ко­торым я жи­ла, мас­турби­ровал ут­ром и ве­чером, по­тому что я от­ка­зыва­ла ему в сек­се. А ещё у ме­ня бо­лела ру­ка, и врач ска­зал, что вос­ста­новит­ся она неско­ро. Не­из­вес­тно, как я бу­ду учить­ся с од­ной ру­кой.