Направляясь в гардеробную, она машинально пробежалась взглядом по комнате, задержавшись на зеркалах и роскошных полках с одеждой. До сих пор не верилось, что всё это принадлежит ей. Никогда в жизни она не могла представить, что у неё будет столько одежды на выбор.
Её бабушка не была бедной, но и до уровня этой семьи ей было далеко. У Эвы всегда была хорошая комната с отдельной ванной, и она ценила это. Многие её друзья во Флориде даже не имели такой роскоши – им приходилось делить ванную с родителями или братьями и сёстрами.
Эва критически осмотрела себя в зеркале. Классическое сочетание чёрного и белого – элегантный и беспроигрышный вариант. Белая укороченная рубашка с короткими рукавами подчёркивала талию, а чёрные пуговицы добавляли строгости. Чёрные шорты с завышенной талией и мягкими складками делали образ стильным и лёгким. Дополняли его массивные лакированные лоферы на грубой подошве – дерзкие, но удобные.
Закончив с одеждой, она отправилась на кухню, где застала Нэйтана за столом. Его тёмные волосы были всё ещё влажными после утреннего душа.
– Доброе утро, Эва, – улыбнулся он, снова демонстрируя ямочки на щеках.
– Привет, – ответила она и заняла место рядом с Габриэлой.
Лукаса нигде не было видно, но никто за столом не выглядел удивлённым, так что, вероятно, его отсутствие на завтраке было в порядке вещей.
– Как ты спала? Кровать удобная? Если нет, мы можем подобрать другую, – с теплотой спросила Габриэла.
Эва моргнула, поражённая таким вниманием. За свои семнадцать лет она никогда не спала на более удобной кровати.
– Мам, дай ей хотя бы проснуться, прежде чем закидывать своей заботой, – вставил Нэйтан, закатывая глаза.
Эва благодарно ему улыбнулась.
– Всё отлично, нет необходимости менять, – заверила она.
Ей следовало быть осторожной, чтобы не привязаться к этой семье. Они были слишком добры, почти идеальны. Все, кроме одного человека, от одной мысли о котором её передёргивало.
– Твой брат уже ушёл? – спросил Фрэнк, приподняв бровь.
– Откуда мне знать? Он даже не разговаривает со мной, – равнодушно пожал плечами Нэйтан, но в его голосе сквозила горечь.
Эва задумалась, не произошло ли между братьями что-то серьёзное.
– Не понимаю, – нахмурилась Габриэла. – Вы же всегда были неразлучны.
– Это было давно, мам. Люди меняются, – коротко ответил он, зачерпнув ложку овсянки.
– Что ты хочешь на завтрак, дорогая? Может, попросить Грейс приготовить блины? – снова обратилась к ней Габриэла.
Эва только сейчас осознала, что так и не взяла еду. Аппетита у неё не было, но она не хотела вызывать лишних вопросов.
– Мне хватит яблока, – тихо сказала она, опустив глаза и закрутив прядь волос на палец.
Эва понимала, что накануне вела себя слишком резко, поэтому сегодня решила быть дружелюбнее. Её просто застала врасплох доброта Габриэлы – та продолжала заботиться о ней, несмотря на все попытки держаться на расстоянии.
– Это неразумно, Эва. Завтрак – самый важный приём пищи, – заметил Фрэнк, выглядывая из-за газеты.
– Не обращай внимания. Это просто говорит в нём врач, – хмыкнул Нэйтан. – Если не голодна, не стоит себя заставлять. Потом может стать хуже.
Габриэла улыбнулась сыну и кивнула Эве:
– Всё в порядке, Эви-Бу. Просто убедись, что перекусишь на первом перерыве. Грейс уже собрала тебе ланч, там есть мюсли-батончики. Если захочешь что-то особенное, просто скажи ей.
– Думаю, всё подойдёт, – ровным тоном ответила Эва.
