У порога она не увидела ни одной пары детской обуви. Сомнений быть не могло – все четверо удрали, никого не предупредив. Когда Касуми, присев на бетонное покрытие у входа, завязывала шнурки на кроссовках, вниз, видимо проснувшись по малой нужде, спустился Митихиро. От него еще попахивало спиртным.
– Вчера поздно легла?
– Часов до трех сидели.
– И посуду не помыли. Нехорошо, не дома все-таки. – Митихиро обвел неодобрительным взглядом гостиную.
– Исияма-сан велел оставить все как есть, я вперед него ушла спать. Ты тоже хорош, напился, – запротестовала Касуми, пытаясь скрыть угрызения совести. «Ну и пройдоха!» – подумала она про себя.
Между тем Митихиро стал искренне извиняться.
– Извини. Все работа виновата, устал я.
Остановившись на полуслове, он, будто вспомнив о чем-то неприятном, стал обеими руками тереть помятое лицо.
– А где дети? – спросил Митихиро и, прищурившись от яркого света, посмотрел в сад.
– Похоже, ушли куда-то без разрешения. Я пойду поищу их.
– Я с тобой.
Они вышли наружу. На улице было свежо, одетая в футболку с короткими рукавами Касуми продрогла. Белый туман, висевший у подножия гор, окружающих озеро, постепенно рассеивался над его поверхностью. Голубое небо, напротив, делалось все насыщеннее голубым. Было красивое летнее утро. Касуми спустилась по каменной лестнице и вышла на дорогу.
– Куда они могли уйти?
Вдвоем они направились вниз по черной асфальтированной дороге. Касуми была подавлена – ее тяготило собственное открытие: она больше не чувствует вины от того, что обманывает мужа. Они с Исиямой рушили свои супружеские отношения и на их месте старательно строили новые… С устрашающей быстротой. Оба понимали, что в какой-то момент крах неизбежен. Если у одного все рухнет, то и у другого все развалится; шагавшая по обочине Касуми разглядывала канаву, тянущуюся вдоль дороги. В канаве – ворохи сухих листьев и мертвые насекомые. Если скатиться туда, будешь жить, погребенная под всем этим. Касуми подумала, что согласна и на это.
Метров через пятьдесят по правой стороне появился дом Тоёкавы. Касуми вспомнила вчерашний рассказ Идзуми о том, как они убирали труп собаки из его сада. В этот момент у подножия склона раздались звонкие детские голоса. Не сговариваясь, они бросились вниз. Перед домом Тоёкавы они увидели детей. Посреди дороги сидел юноша, а вокруг него дети, галдя, собирали листья.
– Мамочка!
Заметив Касуми, Юка и Риса бросились ей навстречу. Склон был довольно крутым, и девочкам стоило немалых усилий добежать до нее.
– Это, наверное, сын Тоёкавы.
Молодой человек медленно поднялся с земли и, отряхивая шорты, ждал приближения Касуми и Митихиро. Юка со всего размаху прильнула к Касуми, уткнувшись ей в живот. Она запыхалась от бега, отчего плечи ее ходили ходуном. Юка умудрилась одеться в свою любимую зеленую футболку. Касуми с вечера постирала ее и повесила сушить: дочка расстраивалась, если ей не давали надевать эту футболку ежедневно.
– Вы разве не знаете, что нельзя уходить гулять, не предупредив родителей?
– Прости, мамочка.
– Куда вы ходили?
– К дому внизу, но там все спали, и закрыто было.
– Что за дом внизу?
– Ну, к дому Идзуми-сан, – пояснила Рурико.
Дети снова все разом загалдели. Судя по всему, они вчетвером спустились к дому Идзуми и вернулись обратно. Касуми и Митихиро обменялись ошеломленными взглядами.
– Здрасте! – поприветствовал их юноша, кивнув и странно вытягивая шею.
