Незримому Собеседнику - страница 39

Всё из-за суеты внутренней у Ляли. Никто Её не трогает, сама себя вымотала. Наблюдая эти монологи, я стал понимать, что даже не представляю себе внутреннюю борьбу у Светланы по поводу программы, которая только на первый взгляд типа готова.

Пять-шесть новинок показала, комментарии лестные почитала, стиль диско предпочла, старые-новые уже тоже показаны. Но организм должен понаставить там капканов и ловушек, мама не горюй. А тут ещё 15-летие. Общий сбор всех и вся. Т. е. не уверена в себе по полной программе. Но будет сделан вид, что круче – только вареные яйца, как подросткам полагается.

Я впервые оказался сразу в двух направлениях, и по обоим мне явлена Женская слабость во всем своём великолепии. Неужто я так теперь силён? Тут же ещё жильё, Сестра со своим кредитом на машину. Что-то потрясающее по сюжету выходит, однозначно.

Я таки не зря помнил, что у меня было целое четверостишье:

Тем лучше. Возможно, все четыре четверостишья будут пока начинаться с «мы перешли» надо сложить их в набросок черновика, который уже есть, а потом, когда нормально сложится эпизод, выписать его в отельный файл.

И тут же дописалось само четверостишье (надо признать, оно меня воодушевляет):

Утро после прогулки.

Итак, всё течет, всё развивается. И вот уже я нащупал, как включать подзавод необходимых болезненных состояний и с Её помощью. Очень важный момент для вплетения Отношений в творчество.

И уже ни персонаж Страх, ни метаморфозы настроений, а именно проигрывание и переигрывание своего состояния, своих реакций выстраивает день. И новый акт смирения в этой связи, и новые Рифмы со своей глубиной. И как ни крути, это здорово. Тем более можно спросить искомую реакцию на фразу, и, может быть, получится неожиданный и очень вдохновенный разговор. Но нужен ли он мне с ней?

Я вернул себя себе. Того, самого Любимого. Сделал набросок рассказа из искусственной трагедии и вернул. В блокноте пока, урывками. Нельзя все объяснить, даже себе, но многое можно передать, многое дать почувствовать. И я уже не могу без этого обходиться. Вот и замечательно. Наконец-то я сам смотрю на себя другими глазами. По-настоящему другими. И стал Слугой Слова своего. Слова, а не Страха.

Вчера, пока ждал, когда Она выйдет, набросал рассказ в блокнот и совершенно освободился от своего нытья. Более того, понял, что пора носить планшет, стал радоваться всем посторонним звукам, прислушиваться к новому Ритму. Сколько можно писать лёгонькие стишки, коих наплодить можно десяток за день? Но переписать и отточить его на ночь не смог, выбил разговор с Приятелем из ритма рассказа.

А Ритм необходимого стиха уже проснулся. И теперь надо думать, а стоит ли работать над рассказом? Впрочем, там есть самый главный момент, который обязательно стоит прописать, чтобы всегда помнить. А именно, чтобы добиться нужного градуса несчастья в организме, я готов обидеть Близкого, в идеале Любимую Женщину.

Но ведь можно же иначе. Можно сразу написать историю, как только чувствуешь дискомфорт. И будет много радости. Но поступил я иначе. И рассказ Ляле пока показывать не собираюсь. Не знаю, почему. Это тоже нечто новое во мне, придержать написанное при себе, на диске, открытом для Светланы, словно не я хотел всё обсуждать с той, которая рядом. Я обменялся с ней парой фраз, но не извинился даже за своё поведение прямо. Принес подарочек, а когда она закапризничала, что я без неё хожу по интересным местам, отрезал снова, что она занята. Она вскипела, что я не первый так говорю, но лишь добавил, что объяснил, почему ходил один. Она стихла и перевела разговор на другую тему.