– Ладно, – проворчала женщина. –Ты прав. Прости! Идите в дом.
– Прости? – возмутился Рон, поднимаясь на ноги. – Да она меня зазомбировала. Босс, вы видели? Вот мокрая мелкая ведьма!
Девочка мстительно усмехнулась и показала ему язык. Она была очень довольна собой и не скрывала этого. Мать дернула ее за ухо и хлопком пониже спины отправила в дом.
Мужчины зашли в дом.
– Кофе? – спросила Дорра.
Ее руки еще дрожали от гнева, но законы гостеприимства требовали накормить и напоить гостя, даже если он – враг. Убить его можно там, на улице, но не в доме. Священен гость, если переступил твой порог.
– Нет, спасибо, – ответил Ами за двоих.
Рон бросил быстрый взгляд в сторону плиты, на которой остывал ароматный суп в огромной кастрюле. И с нежностью посмотрел на большие лепешки, сложенные горкой на столе. Ноздреватые, с подпаленными боками, они были щедро посыпаны до черноты зажаренным луком и сушеным затаром – чебрецом.
Дорра проследила за его взглядом и сказала:
– Тогда суп с лепешками. Все еще горячее. Только приготовила.
– Я бы от супчика не отказался, – Рон смешно задвигал кончиком носа, как голодная мышь, что учуяла сыр. – У меня такой же дома остался. Сварить успел, поесть – нет.
– Садитесь за стол, – Дорра достала из шкафчика над плитой две деревянные миски.
До краев налила в них густую, цвета охры, похлебку из бараньей ноги и поставила перед гостями. Аромат хавайджа – сложной смеси куркумы, зиры, перца, имбиря, кардамона и гвоздики поплыл по дому.
Дорра подвинула к гостям лепешки, налила себе кофе, села за стол рядом с мужчинами и приготовилась ждать, пока они доедят, и лишь потом приступят к разговору. Но ждать пришлось недолго.
Ами из вежливости съел пару ложек супа и надкусил лепешку.
– Прости, Дорра, – Ами отодвинул миску. – При всем моем уважении, у меня нет времени на соблюдение традиций.
– Прощаю, – Дорре и самой не терпелось узнать, зачем он приехал. – Я сразу поняла, что ты не обедать ко мне пришел.
– Ифрит Эльнар что-то задумал. Зная его, думаю, что он снова попытается захватить Врата.
– Я не имею к этому никакого отношения. И мои сестры тоже, – быстрее, чем следовало, сказала Дорра, и опустила глаза, рассматривая кофейную жижу в чашке.
Ами молча и внимательно смотрел на нее несколько минут. Напряженная тишина, густая, как йеменский суп, повисла в воздухе. Рон нервно сглотнул и положил одну руку на пояс джинсов, на котором висела кобура, скрытая широкой светлой рубашкой навыпуск.
– Когда он в прошлый раз попытался закрыть Врата с этой стороны и открыть с той, ему кто-то помогал здесь, в Йемене, – Ами продолжал буравить взглядом хозяйку дома.
– Зачем эти игры, Ами? – Дорра судорожно, до белизны в пальцах, сжала глиняную кружку с кофе. – Если бы ты был уверен в моей помощи ифриту, то я бы сейчас перед тобой не сидела бы. Но ты точно знаешь, что я здесь ни при чем.
– Не уверен, – медленно произнес Ами. – Рассказывать сказки, как Шахразада, ты умеешь. Вот только я в сказки не верю. Хотела взять реванш? Дорра-морра, вторая – горькая, а? Никак не смиришься со своим положением?
Дорра вскочила, опрокинув стул. Рон в это же мгновение оказался на ногах, выхватил пистолет и прицелился. Убить нелюдь из обычного оружия нельзя. Но можно оглушить, пока босс с ней будет разбираться. Пара выигранных мгновений часто стоят жизни. Рон плохо разбирался в их магических интригах, но точно знал: сейчас босс сильно оскорбил хозяйку дома, напомнив ей известную арабскую поговорку: "Дорра–Морра, вторая – горькая".
