Вступление к известной классической мелодии не впечатлило его, настраивая на ожидание окончания. Но тут рыжая и сама, видно, поняла, что гости уже слегка навеселе и классику не оценят. Тогда она что-то сказала «бобу» и та опять согласно кивнула, подмигнув.
- Сегодня у меня на сердце вьюга,
А неудачи будто ошалели… - зазвенел высокий женский голос.
И тут «боб» подхватила песню тем самым голосом, что он так хорошо запомнил – негромким, грудным, теплым:
… так встретимся давай, моя подруга…
Ольга... она - радостно дернулось внутри.
А потом было то самое «пусть говорят, что дружбы женской не бывает…» Они пели грамотно поставленными голосами, улыбаясь и с настроением, чувством даже. Завели публику так, что припева в их исполнении Андрей больше не слышал – его повторяли, пели и просто орали почти все присутствующие здесь женщины. Пафосный вечер вдруг стал теплым и щедрым на эмоции.
Не зря пришел - ликовал в душе мужчина… как же не зря я сюда пришел!
- Кто это пел сейчас? – спросил он чуть позже у соседа по столику.
- Ларису Шмелевич знаю… дочь профессора-археолога, уже почившего ныне. Она хороший врач, как и ее мать, кстати – рекомендую, если возникнут вопросы по урологии.
- Да, конечно… но я не о рыжей, - уточнил Андрей.
- Ее подруга, по всей видимости? Нет, эту женщину я никогда до этого не видел. Интересная… но Лариса много ярче.
А мне нужна эта – вдруг подумал Андрей - она только и нужна. И решил действовать. Их даже познакомили, но Ольга при этом смотрела будто сквозь него, хотя и была вежлива.
Тогда у него не получилось.
Дальше – больше…
Он выяснил, что работает она старшим товароведом в известной торговой сети. Подождал вечером у работы, чтобы заговорить с ней на правах уже знакомого и пригласить на свидание.
А она быстро села в видавший виды джип и была такова. На следующий день Андрей ждал прямо на крыльце и с букетом. Был вежливо послан, а она опять уехала как ни в чем не бывало. Будто его и не стояло там. Будто он просто надоедливый комар. Отмахнулась вежливо, чуть небрежно и не придавая особого значения. И ему в том числе.
Что дальше? – мучился он - не вязать же ее по рукам и ногам, чтобы доставить в ресторан?
- А что ты сразу - штампами? Букеты, ресторан… а зализался так нахера? Это масло, что ли? – удивлялся школьный еще друг.
- Иначе не уложить – торчат, мля… в «барбере» посоветовали. Я, Никола, даже ногти привел в порядок. Будто умом двинулся – думать ни о чем больше не могу! На барахло состояние истратил – и опять ей плевать! Что дальше?
- Придумать что свеженькое? Я ж говорю – ты действуешь штампами. А тут нужна исключительность, чтобы зацепило без вопросов, чтоб тупо стыдно было отказать – мужик же так старался! Вывернулся наизнанку, выложился на все сто! Отказать сможет только прожженная стерва, совсем без совести баба…
Андрей натужно кашлянул…
- Тебе вообще… зачем она? – поразился друг.
- Ольга не стерва. А свеженько тоже уже где-то было, - злился Андрей, - самое удачное свеженькое, как правило, уже на слуху, ничего нового не придумать. Измором ее брать?
- И да – покажешь так свою заинтересованность, заставишь поверить в серьезность намерений. Ты же серьезно?
- Ну… раз, чувствуя себя последним дураком, я собираюсь продолжать все это… Не знаю, - первый раз задумался Андрей в эту сторону, - отступиться что ли? Получится – хорошо, нет… посмотрим.
Отступиться не получилось.
