– Дон Хуан… – голос смертника звучал на грани слышимости. – Вы пришли…
Хуан ничего не ответил. Зачем? Само его присутствие говорит за себя.
– Мне нужна исповедь, дон Хуан… Мне нужна исповедь… Я боюсь ада… Я не хочу… не могу… – голос гвардейского префекта сорвался, а на щеках показались влажные полосы.
Хуан скривился от отвращения. Он не испытывал жалости к смертнику. Тот прекрасно знал законы Империи. Знал какая положена ответственность за работу во вред Империи. Вот тогда и нужно было думать об исповеди.
– Ты только за этим меня позвал, иуда?
– Помогите мне! Умоляю! – гвардеец сложил руки в молитвенной позе. В тюремной тишине звонко звякнули его цепи. – Ради Христа, прошу вас, дон Хуан! Спасите мою душу от адского пламени!
Хуан раздраженно тряхнул головой и коснулся циферблата наручных часов. Отправить бы Трасса в пыточную камеру за потраченные впустую полчаса, да толку? Все равно завтра ещё до восхода солнца тот будет жариться на раскалённых углях преисподней.
– Собаке собачья смерть, Трасс!
Резко развернувшись, Хуан направился к выходу из камеры.
– Стойте! – в крике звучало настоящее отчаяние. – Стойте! У меня есть информация!
Хуан замер на выходе.
– У меня есть информация. Важная информация. Вам будет интересно! – лихорадочно заговорил гвардеец, явно боясь что спецагент уйдет. – Пожалуйста! Выслушайте!
Хуан развернулся и вперил тяжёлый взгляд в заключенного.
– Если окажется, что ты просто так потратил моё время, то оставшиеся до казни часы проведёшь не лёжа на койке, а под ударами плетей, ты понял?
– Дон Хуан… – голос Энтони Трасса сорвался, он тяжело сглотнул и продолжил. – У меня правда есть ценная информация. Обещайте, что пришлёте ко мне священника! – гвардеец поднялся на ноги и попытался шагнуть к секретному спецагенту, но укороченная цепь заставила его сесть обратно на койку. – Обещайте мне исповедь!
– Я ведь могу вытащить из тебя информацию другими способами…
– Нет! – экс-префект гвардии отрицательно мотнул головой. Упрямый блеск в глазах служил тому подтверждением. Он и правда не скажет. Даже под пытками. Ради принципа не скажет.
Хуан пожал плечами.
– Ладно.
– Вы допустите меня к Таинству покаяния?
– Если полученные от тебя данные окажутся ценными, допущу.
– Спасибо, дон Хуан. Последние часы моей жизни я проведу в молитве о вас…
Спецагента едва не передёрнуло от отвращения. Молитва предателя… Он наверное должен радоваться. Не, прям от счастья прыгать.
– Ты лучше говори. Или думаешь я тут с тобой на целый день?
– Ах, да. Простите, дон Хуан. Намечается что-то серьёзное…
– То есть?
– Я не знаю деталей. Меня не посвящали. И вообще, я не должен был слышать тот разговор.
– Какой разговор? Давай без загадок, ладно? Говори чётко.
– За неделю до ареста я гостил у моего куратора из Ассасинов в Аль-Мешхеде. К нему в гости приезжал один из руководителей Ордена.
– Кто?
– Ассасин высшего ранга и глава внутренней службы безопасности Ордена, Мохаммед Хусейн Салами.
Хуан уважительно кивнул. Он знал Мохаммеда Салами. Большой человек в Туране. Пожалуй, оценка Энтони Трасса несколько не соответствовала действительности. Мохаммед Салами не просто один из руководителей Ордена, а правая рука Верховного Имама, то есть второй человек в Империи Туран.
– Так, и о чём он говорил с твоим куратором?
– Я слышал лишь часть разговора. Небольшую часть. Самый конец их разговора. Только пару фраз, не больше… Я итак сильно рисковал, подслушивая…
