– Извини, Тамара, совсем забыл, я сегодня дежурю на КПП, мне срочно надо бежать в училище.
Вдогонку Виталий вместе с матерными словами услышал незабываемую фразу:
– Ну и катись к ядрёной матери. Ты ж понимаешь, не понравилась. Все равно офицеры порядочными не бывают. Им бы только к «сиське, письке» прикоснуться, а остальное – трын-трава.
Всю ночь распутная Тамара снилась Виталию в позах развратных женщин, которых не показывали даже в фильмах с грифом «дети до шестнадцати лет не допускаются». Наутро, ещё до завтрака, когда из головы уже выветрились эротические этюды с цеховой уборщицей, к нему подошёл заместитель начальника училища по политической части подполковник Воронин. Без лишних предисловий он прямым ходом сказал:
– Вот, что курсант Абрамов, хотя вы у нас не отличаетесь блестящими успехами в учёбе, человек вы старательный и добросовестный. Поэтому, предлагаю вам поступить в ряды КПСС (Коммунистическая партия Советского Союза). Получите рекомендацию от меня лично, командира взвода и одного из партийных курсантов.
Подполковник не удосужился даже спросить, согласен ли Виталий сделать такой важный шаг в своей жизни, а коротко приказал:
– Зайдёте после обеда ко мне в кабинет, получите анкету для поступающего и Устав партии для изучения.
Когда наивный Виталий рассказал об этом своим друзьям и посетовал:
– Как же так, меня, простого человека, который ничего путного для страны ещё не сделал, принимают в самый передовой отряд нашего общества. Я совсем не уверен, что достоин этого.
– Дурак ты, Виталий, – ответил ему один из курсантов, – уверен, не уверен, ты что не догоняешь, что училищу просто доведён план по приёму в ряды коммунистов, который надо неукоснительно выполнять. Вот так ты и попался на глаза замполиту. Да и не помешает тебе вступить в эту, понимаешь, корпорацию. Впрочем, и дальнейшей карьере это не помешает.
Процедура приёма прошла, как по нотам. Почти все вопросы, как и ответы на них, Виталий знал заранее. Правда не обошлось без неожиданностей. Один из членов партбюро, майор под странной украинской фамилией Брехуненко, вероятно догадываясь об истинной национальности Виталия, к удивлению всех присутствующих, невзначай спросил:
– Скажите мне, курсант Абрамов, если вдруг так случится, что семья вашей будущей жены вознамерится выехать в другую страну. Ваши действия?
– Об этом не может быть и речи, товарищ майор, – уверенно отчеканил Виталий к удовлетворению всех присутствующих, – я, прежде всего, будущий советский офицер и гражданин СССР. Нет у меня другой Родины!
Самое интересное, что в этот момент он вовсе не кривил душой и на все сто процентов бесповоротно верил в то, что сказал.
Тем временем, учёба приближалась к своему финальному завершению. Основополагающий в армии принцип «не можешь – научим, не хочешь – заставим» давал свои плоды. Эти плоды, в конечно счёте, превратились в офицерские погоны. Четыре года учёбы, которые предшествовали их получению, тянулись вроде бы бесконечно долго. Когда же подошло время распределения, Виталию уже, наоборот, представлялось, что они пролетели, если и не, как один день, то достаточно молниеносно. К этому дню выпускной курсант Абрамов был уже совсем не тем безусым, с хулиганским прошлым, юнцом, каким переступил порог училища. Перед комиссией стоял навытяжку высокий стройный молодой лейтенант, в сосредоточенном взгляде которого отражалась готовность положить свои знания на алтарь советских вооружённых сил. Этим алтарём для него стал, самый дальний и, наверное, самый «медвежий» в СССР Дальневосточный военный округ.
