Николай Васильевич Парин в письмах и воспоминаниях. Жизнь, посвященная океану - страница 2

Никогда ничего не вернуть,

Как из солнца не вытравить пятна,

И в обратный отправившись путь,

Никогда не вернешься обратно

Ты любил эти стихи Виктора Астафьева

Пишу, обращаясь только к тебе, родной. Ты всегда здесь, рядом. Прости, если что-то из написанного не всегда будет точно соответствовать действительности или написано не совсем так, как тебе бы хотелось. Но я старалась. При изложении будут провалы во времени, мгновения, уводящие как бы в сторону от хронологического естественного течения, недолго длящиеся, но иногда весьма длительные. Мысли всегда путаются, проходят, исчезают и неожиданно возникают вновь. Если мне не удастся написать эти строки, то я не знаю, как буду жить дальше. Просто будет нечем жить тогда. С твоим уходом всё затмилось, потускнело, померкло и, когда наметились какие-то проблески кое-что воспроизвести на бумаге, пустота стала несколько заполняться и приобретать очертания.

Сан-Франциско, Н. В. Парин после доклада в Стенфордском университете, рядом Н. Ковалевская и В. Мухачева.

Дурасовский дворец в Люблино – ныне музей-заповедник. Его белый купол и изящная колоннада возвышаются на холме над огромным прудом в окружении дворцового парка. Там располагался Институт океанологии, где я увидела тебя впервые, когда ты, загорелый и радостный, пришел из очередного рейса на «Витязе». Прослушав несколько минут доклад заведующего лабораторией микробиологии В. О. Калиненко о возникновении жизни в воде под воздействием электролитов, ты, иронично улыбаясь, удалился, бросив на меня ничего не выражающий взгляд и несколько слов приветствия незнакомке. Тогда я узнала, что ты и есть тот самый известный ихтиолог и уже кандидат наук Коля Парин, женатый и, конечно, моложе меня.

Твоя внутренняя сдержанность, неразговорчивость и что-то непонятно-тревожащее затронули меня, и при дальнейших случайных встречах всё чаще хотелось видеть тебя и общаться с тобой по любому поводу. И ты не избегал подобных встреч. То предложил мне помощь в выборе щенка ирландского сеттера, то случайно оказался в электричке, когда я ехала за город, то находил разные причины для свиданий в лаборатории, где я работала. Ты провожал меня до Яузского бульвара, и даже зимой мы прогуливались до Чистых прудов, когда бульвар был пуст и снег скрипел под ногами. Редкие машины мелькали за переплетениями черных веток деревьев, просвечивалась ажурная ограда Института туберкулеза и дом, где я жила с детских лет.

Постепенно ты полностью вошел в мою жизнь. Наступил триумф всепоглощающего прекрасного времени. Безудержные совместные поездки то в Архангельское к Юсуповым, то в Абрамцево к Аксакову, то в Мураново к Тютчеву и даже на дальние расстояния в Клин к Чайковскому и в Михайловское к Пушкину, а чаще просто поездки на электричках по разным местам Подмосковья. Посещение театров или музеев, а в основном бесконечные хождения по улицам или поездки в метро, когда негде было согреться. Главное, чтобы только быть рядом и говорить, говорить обо всем, что было и что есть на свете. А однажды, в осенний туманно-солнечный день выпало счастье на машине поехать на озеро Селигер, где, находясь в каюте катера, не видели ничего вокруг и озера тоже. Да было ли оно вообще? Мы видели и слышали только друг друга.