Первый час Юля тренировалась с Олегом Николаевичем. Виктор Ким опаздывал, застряв в пробке. Работать с тренером было привычно и спокойно. Юля пыталась провести придуманные для Виктора комбинации, и тренер не с первого раза угадывал ее движения, получая от развеселившейся Юли ощутимые удары в корпус и по ногам.
– Ты молодец, но надо меньше задора, а то зазеваешься и получишь контрудар. Бойся своих чувств, в бою они будут тебе мешать, – тренер кивнул Юле, и она легла на спину, высоко подняв левую ногу. Он размял ступню и нажал в нужную точку на голеностопе, и икру перестало сводить. – Плохо размялась, схалтурила. Давай вторую ногу.
В этом положении их и застал Виктор. Он поклонился, быстро извинившись за опоздание. Юля с пола следила, как он разминается, примеряя на себя новые упражнения и прыжки, сидя на корточках, стоило попробовать. Тренер одобрительно кивнул, движением корпуса показав, что у него так не получится.
– Я готов. Как ваши ноги, все хорошо? – Виктор выравнивал дыхание, сбрасывая с себя излишки энергии. Юле показалось, что воздух слегка искрился, или это солнце так играло, заглядывая в зал через высокие окна.
– Я готова, – Юля встала напротив него и поклонилась. – И я вас победю!
– Это будет для меня честью, – улыбнулся Виктор.
Они поклонились, тренер дал команду к началу боя. В этот раз Виктор действовал совсем по-другому, и Юля растерялась, в первые секунды оказавшись на полу после хитрой подсечки.
– Не расслабляйтесь. Я ваш противник, ожидайте от меня разных пакостей.
– А вы от меня! – Юля вскочила и, сделав обманное движение, ловко подсекла его в отместку.
– Вы прилежная ученица, – смеясь, сказал Виктор, поднимаясь и поправляя кимоно. – Продолжаем.
– Приехали, – Мэй припарковалась в пожарном проезде у разметки. Сверившись с навигатором, она огляделась, напряженно что-то ища глазами, но все было вполне обычно и мирно: на детской площадке веселились дети, по дворам сновали машины такси и курьеры на велосипедах, дома укутаны плотным кольцом автомобилей всевозможных расцветок и мастей, на деле подтверждая концепцию «Двор без машин». Она достала из бардачка рулетку и вышла.
– А что ты делаешь? – Альфира с интересом наблюдала, как Мэй измеряет расстояние между бампером и первыми штрихами красно-белой разметки. Бампер заезжал на нечеткий стершийся профиль на два сантиметра.
– Не хочу, чтобы меня эвакуировали, – Мэй обошла машину, до соседнего бампера оставалось не более двадцати сантиметров. Вздохнув, она села за руль и осторожно поехала назад. Встав почти вплотную к соседней машине под восторженный писк парктроника, Мэй заглушила мотор и закрыла все окна и, выйдя из машины, проверила все двери. – Меня уже три раза из-за этой полосатой твари эвакуировали. В последний раз за полтора сантиметра, причем разметка была стерта, оставались жалкие штрихи с другой стороны.
– Понятно, у меня братишки мечтают о машине.
– А ты боишься, верно? – Мэй доброжелательно улыбнулась, Альфира кивнула, для наглядности отойдя подальше от красной Creta. – Я тоже сначала боялась, потом привыкла, без машины не могла. Конечно, можно было и такси обойтись и на метро я езжу, не брезгую, как некоторые. Если удобнее подземкой или на электричке, то я не поеду в пробки, мне моя жизнь дороже. Машина она же не только нужна для работы или жизни, она мне помогла себя собрать по частям, понять, что я сама могу, без чужой помощи или указаний. Вот такая психотерапия. Это моя вторая машина, первая прослужила десять лет, я бы не меняла ее, если бы двигатель не сожгла. Это по дурости, я же все-таки женщина, и дурости во мне неиссякаемый источник.
