Протягиваю револьвер с глушителем.
– У меня нож.– отмахивается он.
– Время дорого.– говорю я.
Тот кивает берёт и буквально стекает по стволу. Минуты через три вижу его за кустом.
Вижу подъезжающую машину с прицепной бочкой для воды и упряжку с полевой кухней. Немцы потянулись к бочке, а упряжка проехала к столам. Первым умылся офицер, потом два крепких похоже унтера, остальные плескались кучей. Вот они потянулись к кухне. Первыми пайки получили офицер и унтера вместе с танкистами. Остальные получив пайки садились за стол. Вот устроился последний солдат.
– Ласка, работай.– даёт отмашку старшина, он стоит у дерева.
Я стреляю в часового. Тот смотрел на своих товарищей и просто осел в кузов бронетранспортёра. Успеваю увидеть как Лыба перепрыгивает через борт. Я снимаю глушитель и дозаряжаю патрон. Беру на прицел плечо офицера. Как только пулемёт с бронетранспортёра открыл огонь, стреляю в офицера, он валится с лавки. Три пулемёта не оставили немца шанса. Бой, а вернее избиение вермахта заняло три минуты, из которых две лейтенант и капитан заставляли бойцов прекратить огонь.
Осматриваю поле боя и достреливаю ещё живых.
– Хорош развлекаться, сами добьют, слезай.– приказывает старшина.
Спускаюсь с дерева. Иду на поле к офицеру, тот ещё жив. Снимаю с него часы и тыкаю в рану.
– Часть, задание?– спрашиваю я по немецки.
– Девушка, мне очень больно. Меня нужно доставить в госпиталь.– скулит он.
– Часть, задание?– повторяю я вопрос тыкая в рану.
– Кто ты?– смотрит он на меня с ужасом в глазах.
– Я русская земля и мщу за своих убитых сыновей.– говорю я ему по немецки.
Он пытается отползти от меня. Раздаётся приглушённый глушителем выстрел. Во лбу офицера появляется дырка. Лыба протягивает мне наган.
– В документах всё есть. Можно не пачкаться.– говорит он.
Я встаю. Пристраиваю часы на руку.
– Бойцы, штаны, сапоги и часы снимайте, мундиры вроде чистые.– кричу я.
– Часы понимаю, а остальное зачем?– спрашивает Лыба.
– У нас людей на все машины не хватит. Поставим тут полуторку, заминируем. Вот и представь едит или идёт немец по дороге, а тут полуторка и тела в одном белье. Что он подумает?– говорю я.
– Что русских побили. Ты не Ласка, ты лиса.– хлопает он себя по лбу.
Часть бойцов уже в немецкой форме. Стягиваю с офицера сапоги, потом штаны. И иду к капитану.
– Лейтенанту отдай, он его отыгрывать будет.– говорит капитан увидев меня со штанами и сапогами.
Лейтенант примеряет мундир.
– Держи, а то своими галифе всех выдашь.– улыбаюсь протягивая ему штаны и сапоги.
Пока готовились к выезду мы со старшиной выгнали полуторку. Я минирую её, в бронетранспортёре нашли ящик тола, видать завалы разрушать. Вот с помощью нескольких брусков и лимонки я и минирую. Старшина режет шины. Немецкую кухню загнали в лес и освободили лошадей.
– Ласка, хорош развлекаться, заминировала и всё, лезь в “Ганомаг”.– кричит капитан из бронетранспортёра.
Вот наша колонна двинулась. Впереди два мотоцикла, на втором ДТ на немецкий заменили, потом два танка за ними бронетранспортёр и замыкал колонну грузовик с топливом. Мне на голову надели немецкую каску и заставили накинуть камуфлированную куртку. Откуда она взялась у обычных вояк не ясно. Когда чуть проехали бойцы сумели запустить рацию. Снимаю каску и надев наушники слушаю.
Теперь знаю точно, то сегодня 24 июня 1941 года. Немец прёт на Барановичи идти смысла нет судя по радиоперехвату. Капитан смотрит на меня.
