Ния. В отражении времени - страница 8

«А синие фонари горят вечно», – прочёл он заголовок, бездумно открыв страницу литературного журнала. Статья, с фотографией старинного особняка в голубоватой дымке сумерек, гласила следующее:

«Говорят, что когда-то этот величественный особняк с его белоснежными колоннами и широкими балконами был настоящей жемчужиной здешних мест. Теперь же, окружённый разросшимися деревьями, кроны которых прячут его от любопытных глаз, он представляет собой поистине удивительное зрелище: по вечерам, когда солнце скрывается за горизонтом, по всему периметру усадьбы зажигаются фонари, излучающие свет странного, неестественного оттенка.

Честно признаюсь, что, несмотря на журналистское любопытство, я не рискнул исследовать внутренние помещения особняка. Причиной тому послужили не столько обветшалые стены и местами провалившаяся крыша, сколько истории, которые рассказывают местные жители. И эти истории, скажу я вам, способны заставить содрогнуться даже самого отъявленного скептика.

По словам старожилов, в конце прошлого века (а может, и много раньше), хозяин дома, доведённый до безумия разорением, стал убивать всякого, кто переступал порог его владений. С каждой новой смертью в стенах дома пламя фонарей вокруг приобретало всё более холодный синий оттенок, словно впитывая в себя души несчастных жертв.

Что же касается самого хозяина, то его тело, если верить рассказам местных, до сих пор покоится где-то в недрах мрачного здания, добавляя к и без того жуткой репутации новый слой таинственности. Говорят, что его неупокоенная душа, переполненная горечью и злобой, не может покинуть пределы синих фонарей и продолжает бродить по заброшенным коридорам в поисках новых жертв.

И знаете что? Я бы первым посмеялся над этими россказнями, если бы своими глазами не видел, как в безветренный вечер фонари вдруг вспыхнули сами собой, озарив окрестности синим светом. А не значит ли это, что убийства продолжаются?»

Виргинский отложил журнал и потёр подбородок. История, безусловно, попахивала дешёвой мистификацией, рассчитанной на доверчивых читателей. Однако фотография… Что-то было в этом голубоватом свечении, в тенях, притаившихся между колоннами, настолько притягательное и жуткое одновременно, что писатель понял: он должен увидеть особняк своими глазами. Возможно, это место помогло бы ему в поиске вдохновения.

Дорога к особняку змеиной тропой петляла между болотами. Потрёпанная машина натужно кашляла на поворотах, поднимая облака пыли, в которых плясали отблески заходящего солнца. Навигатор, верный спутник современного путешественника, давно сдался, демонстрируя лишь издевательски мерцающий зелёный экран. Впрочем, указания местных жителей были предельно просты, хотя и звучали как строчка из плохого готического романа: «Езжай на синее зарево. Только помни: уходи после заката. Пропадёшь».

Первый синий фонарь Виргинский заметил, когда солнце уже почти скрылось за горизонтом. Голубое сияние пробивалось сквозь туман, который висел над болотистой местностью, создавая вокруг себя призрачный ореол. За первым показался второй, третий – они выстраивались в неровную цепочку, ведущую к тёмной громаде особняка.

Остановив машину у проржавевших чугунных ворот, писатель машинально потянулся за телефоном. И тут же невольно усмехнулся: разумеется, по закону жанра, связь в этом месте отсутствовала. В голубоватом свете его исцарапанные руки приобрели какой-то трупный оттенок, и творческое воображение тут же услужливо начало подбрасывать первые мистические образы.