Вскоре случился молдавский заплыв в холодных Кольских водах бухты Ягельная. В отделении Андрея машинистов-трюмных служили два двоюродных брата, молдаване Сергей Иванович и Сергей Петрович.
Принимали воду с берега. А делалось это обыкновенно ночью. Конец лета. По жребию выпало Андрею и братьям. Приняли большую часть, осталось только в десятом последние две цистерны заполнить. Открыли аварийный люк. Вылезли наверх. Осадка кормы ниже ватерлинии, аж оголился корпус, поросший тиной и ракушками. Погода стояла пасмурная и прохладная. Все в ватниках. Одному из братьев взбледнула полнолунием точно в гипоталамус гениальная мысль на грани идиотизма: светлой ночью в полярный день родилась идея набрать забортной водицы зачем-то.
Не иначе испить и в молдавского тюленя превратиться. Взял он какую-то банку консервную и на корточках начал спускаться, благо в корме обводы корпуса более пологие. Потихоньку сползает, до воды всё дотянуться не может. Ещё чуть-чуть – не может, ещё – никак. Добрался до тины, и здесь поехал вниз, как на саночках с горочки. Схватить его не успели, и верёвок под рукой не было. Чтобы не поднимать шум «человек за бортом!» и не получить клеймо «самоубийц-членовредителей», пришлось молдавскому тюленю плыть целых 50 метров! Сухой братишка бежал по ракетной палубе, пока мокрый плескался в ватнике вдоль борта. Заплыв закончился удачно, никто не утонул. Через люк десятого обратно спустились сушить пловца-молдаванина.
Вот и задумаешься: как только матрос перестаёт думать о водке и о том, где её найти, так сразу попадает в опасную историю на грани жизни и смерти.
Славик был сыном интеллигентных родителей, которые хотели для него самого лучшего будущего, а именно на флоте, как у его славного дедушки. И никого из них не интересовала ни его тонкая душевная организация, ни гуманитарный склад, которые могли разбиться о твёрдую, шершавую поверхность военно-морского ума, а он, как известно, в тупик никогда не заходит, но почему-то периодически трахает сам себя…
В отличие от нас, амбициозных мечтателей о службе на атомных ракетоносцах суперсовременных КСФ и КТОФ, нежная натура Славика стремилась прежде всего к теплу, поэтому в числе немногих он попал на самое синее в мире – Чёрное море.
Легендарный Севастополь! Тепло, красота загорелых женских тел.
Наверное поэтому условия офицерской службы в Крыму советских времён поддерживали визуальную гармонию места: зарплаты невысокие, по плацу и причалам – строевым шагом; масса всяких береговых дежурств и патрулей; служебные квартиры не предоставляются – снимай угол, чердак, сарай, гараж. Любящие родители оплачивали Славику квартиру, чтоб не уставал Родину любить комфортно.
На Камчатке или Севере служба, конечно, интереснее. Суровые условия компенсируются новейшей техникой, свежими кораблями, да и зарплата в два раза больше. На ЧФ – только солнце, тепло и любовь к Отчизне! Да, и к синему-синему морю.
Он уже успел послужить пару месяцев в Балаклаве командиром электронавигационной группы штурманской боевой части на дизелюхе, присылая нам в октябре фото «как хорошо на море летом». Командир корабля уже прикипел к его нестандартному мышлению и утончённой натуре.
И вот одним будничным утром Славик просыпается в съёмной квартире и не находит подаренные мамой на совершеннолетие золотую цепочку с крестиком, которые непременно должны лежать на прикроватной тумбочке. Проведя ряд серьёзных умозаключений и прибегнув ко всем известным ему способам дедукции, он приходит к выводу, что злодеем и вором быть некому, кроме хозяина квартиры, и не важно, что тот проживает на другом конце города, и таких квартир у него пять.
