Другие инвесторы в последние годы теряли деньги во время потрясений на Уолл-стрит, а Уайти Маккларен процветал.
Но он не хвастался. Уайти никогда не говорил о деньгах.
А дети гнали от себя мысли о родительских завещаниях. Даже не знали, составлены ли они.
– Алло? Стив… – После нескольких неудачных попыток Беверли удалось дозвониться до мужа в банке Чатоквы. Не давая ему вклиниться, она с горячностью стала рассказывать, что родителей нет дома и непонятно, где они, что Вирджил приезжал на велосипеде, но она не успела выяснить, не случилось ли чего…
– Бев, сейчас не самое подходящее время. Я иду на важное совещание…
– Подожди… это тоже важно. Кажется, что-то случилось. Все куда-то разом пропали.
– Перезвони мне через пару часов, о’кей? Или я тебе позвоню.
Стив был старшим кредитным инспектором и очень серьезно относился к своей работе или, по крайней мере, создавал такое впечатление для домашних.
– Постой. Я же говорю, все куда-то пропали.
– Скорее всего, ничего особенного. Позднее все выяснится. До вечера.
В духе Стива. Ему звонит переполошенная жена, а он отвечает с небрежностью школьного тренера. Ты глотаешь слезы, а он протягивает тебе жвачку.
Ненавижу! На него ни в чем нельзя положиться.
Раз за разом Стив от нее отмахивался, как от надоедливого комара. Без гнева и даже без раздражения… просто комар.
Беверли постоянно намекала Лорен на то, как хорошо быть замужем. Иметь семью. Не дай бог ее ехидной младшей сестре узнать, насколько Стив не уважает свою супругу.
Они женаты семнадцать лет. Иногда она себя спрашивала: может, уже хватит?
Неблагодарный муж вспомнит о ней, если останется без ужина. Вся дорогая семейка тогда о ней вспомнит.
Она обходила все комнаты. Мама?
В кухне никакой еды. Как такое может быть?
Беверли решила сделать второй заход, позвонить Лорен. Но по рабочему бесполезно, трубку возьмет секретарша, поэтому она попробовала на мобильный. Обычно тоже пустой номер, но в этот раз, как ни странно, сестра тотчас отозвалась:
– Алё? А, это ты, Бев…
Озабоченная, рассеянная. Сидит в городской клинике, где папу срочно оперируют после удара.
Первая реакция – удивление. Лорен ответила на звонок, редчайший случай.
Но что она говорит? Какой такой «удар»?
Беверли нащупала стул. Ее кошмар сбывается.
Предвосхищая плохие новости, она попыталась их отдалить. Как часто она прибегала к этому испытанному суеверному трюку. Несчастье с отцом, с матерью, с обоими. Чрезвычайные обстоятельства. Она старалась не верить в вероятность Самого Плохого Сценария.
– Беверли, успокойся. Он не умер.
– Господи! Лорен…
– Говорю же тебе, успокойся. Хватит завывать! Папа уже час в хирургии. У него случился удар на автостраде, но он, слава богу, успел съехать на обочину. Где его увидел полицейский патруль и вызвал «скорую». Они спасли ему жизнь.
Беверли пыталась постичь смысл, но ее всю трясло, и она с трудом воспринимала речь сестры.
Но кое-что она четко услышала:
– Здесь собрались все, кроме тебя. Хотя ты живешь ближе всех к клинике.
И еще:
– Я пыталась до тебя дозвониться, но телефон не работал.
Ее обвиняют? О каком телефоне идет речь? Беверли попробовала протестовать, но сестра ее перебила:
– Хорошо, что мимо проезжала полиция. И слава богу, что папа успел припарковаться на обочине, прежде чем потерять сознание.
– Но он… он поправится?
– Он поправится? – Лорен вдруг взвилась. – Как ты можешь задавать такие идиотские вопросы? Я тебе что, предсказательница? Ну, Беверли! – После паузы она заговорила уже спокойным тоном, как будто кто-то рядом (Джессалин?) ее попрекнул. – Ему сделали МРТ. Инфаркт вроде бы не обширный, и это хороший знак. Папа, можно сказать, уже сам дышит.
