Посередине кабинета стояли две кушетки, между ними – небольшой круглый столик, на котором находились расписной чайник и две чашки. Рядом лежали тарелка с пирожными и чаша с фруктами. Напротив горел камин. Королева взяла свою чашку и налила в нее любопытный напиток, позже я узнал, что это был земляничный отвар.
– Возьми пока. Сейчас я попрошу Тима и Тома принести тебе еды. Ты, наверное, голодный, – Сола позвонила в такой же, как ранее мне дали, колокольчик, и в ту же минуту явились Тим и Том.
Увидев меня, они слегка удивились, но ничего не сказали.
– Принесите, пожалуйста, тарелку жаркого и овощей и еще одну чайную чашку, – сухо сказала Сола.
Дослушав королеву, они оба поклонились и вмиг исчезли, чтобы через мгновение появиться снова. Уже с большим подносом, наполненным различными блюдами.
Я и правда был безмерно голоден. Но при этом сначала я решил демонстративно отказаться от всего и потребовать вернуться к разговору. Но мой желудок, явно нацеленный на совершенно другое, запротестовал. Я сдался, решив, что сейчас мне нужно поесть. Пока я впервые в жизни пробовал горячее жаркое, мистер Че и Сола болтали о пустяках. Обсуждали нового дворцового счетовода, количество ванных и комнат, будто это так важно!
– Королевство гаснет, Сола, – неожиданно произнёс мистер Че. – Это стало слишком очевидно. Как понимаю, это же происходит и с королевством Девятой луны, – он сделал паузу, – Лилиан прав, лучше ему узнать всё сразу и прямо сейчас, – мистер Че отвернулся и посмотрел на огонь.
Пламя тихо потрескивало под тяжёлое молчание, повисшее над нами.
Я остановился, держа в руке пирожное возле самого рта. С первым блюдом я уже разобрался, съев и большую порцию овощей. Я внимательно посмотрел на королеву. Она помрачнела. Я заметил, что ей неприятна эта тема. И она совсем не готова говорить об этом с незнакомым, особенно с ребёнком. Но вскоре Сола снова приняла невозмутимый вид, стряхнув с платья отсутствующие крошки. Она встала. Ее свечение будто слегка угасло.
– Когда-то свет от дворца освещал всё королевство, в блеске которого тысячелетиями в мире и гармонии жили его жители, солнечные люди. Света было так много, что его хватало на все другие три королевства Солнца и его жителей. Но сейчас дворец едва ли озарит свой внутренний двор, – начала королева Сола свой рассказ, – но это было слишком давно, еще до Великой войны, когда два короля солнца и луны схватились в битве, конец которой навсегда изменил привычный ход вещей, забрав у нас большинство наших королевств.
Предание о двух королях и забвении
Тысячи лет назад 14 королевств оказались на грани разрушения. Они пылали в распалённом огне, каждое из них чувствовало собственное бессилие. Шёл одна тысяча сотый день Великой войны, где чёрный король сражался против родного брата на безликом плато Забвенной звезды. Жажда власти давно поработила его разум, затмив все другие чувства. Он знал, что с братом они бессмертные, но ему отчаянно хотелось победить и заполучить власть над всеми 14 королевствами. Его сердце давно заполнилось тьмой, а разумом овладело безумие. Он жаждал признания и величества. Он готов был на всё, чтобы получить то, что ему нужно, даже на путь, залитый кровью и местью. Мир, разделённый с братом, представлялся ему совершенно несправедливым к его талантам творца и властителя.
Его брат, напротив, никогда не стремился к безграничности власти. В отличие от чёрного короля, его сердце оставалось чистым и свободным, оно сумело сохранить любовь и теплоту, которую дарили им их сестры. Он желал гармонии и спокойствия, но, подобно небесному облаку, иллюзорный мир ускользал от него. Выступив против чёрного короля, он понимал, что одной победы будет мало, что его брат не сдастся и не отступит от своей цели ни при каких обстоятельствах. Оба упёртые и отчаянные, они понимали, что им двоим стали тесны их миры. Но они должны выбрать. Тяжесть решения зависла над ними. И в последний час, на безликом плато Забвенной звезды, они оба знали, чем завершится битва. И истинный король сделал выбор. Он медленно уводил брата, отдавшего себя тьме, в глубины звёздной пещеры, которой совсем скоро суждено стать усыпальницей для них обоих на многие тысячелетия вперёд.
