– Я все поняла, – охотно соглашается Катя, вытирая подсыхающие слезы. – Можно я пойду?
Но Роман не закончил.
– Запомни, любой удар по тебе только закаляет тебя, потому что каждому человеку дается исключительно по его возможностям. Не более того! Любую самую ужасную засаду, в которую ты попадаешь, ты способна преодолеть самостоятельно. Неважно каким образом, но в итоге ты должна оказаться победителем! Это испытание.
– Но некоторые же не выдерживают? – невольно вовлекается Катя в разговор.
– Конечно, не выдерживают, – Роман даже усмехнулся, оглядев своих товарищей в поиске поддержки. – Ломаются на раз-два! Но не выдерживают только потому, что сами сдаются. Отказываются брать жизнь! Та говорит им «На, я знаю, что предлагаю тебе, возьми», а они отказываются – боятся! «Ах, не принимаешь моих даров – возмущена жизнь – на тогда, получай!». Никто не любит слабаков. Даже смерь забирает их с презрением.
Восхищенный Леха, уже полностью вовлеченный в разговор, ласково подталкивает девушку:
– Кись, ты на пивко налегай. Не стесняйся, все оплачено.
– Спасибо, но я совсем не пью.
– Ты точно поняла меня, Дашенька? – завершает, наконец, свою проповедь Роман.
– Катя.
– Катенька, – ничуть не смутившись парирует парень.
– Да, спасибо Вам больше.
– Вот и славненько, тогда моя совесть чиста.
И тут же, с доселе симпатичным, во всех отношениях харизматичным парнем – лучшим из всей тройки и единственной надеждой на спасение – происходит радикальная перемена. Взгляд вдруг стал каким-то плотоядным, рот стянула презрительная ухмылка и в голосе проявились ледяные стальные нотки:
– Значит так, я первый! А то после вас, дураков, неохота туда ничего окунать. Ты же чистая?
Катя, словно громом пораженная этой внезапной переменой и вдруг окончательно лишившаяся последнего шанса избежать насилия, оказывается в каком-то неведомом ей ступоре. Психика не сдюживает и ничего хорошего вокруг уже не видит, страх в полной мере входит в свои права – разделяет и властвует. В ее недолгой жизни никогда, за всю историю, не было столь разительных, столь ужасающих перемен, поэтому все кажется ей нереальным… какой-то кошмарный театр абсурда. Страшный сон, который никак не хочет прервать проклятый будильник!
– В каком смысле чистая? – совершенно затравленно произносит она.
– В том самом, дура! Венерических заболеваний не было?
– Я девственница… – глухо выдавливает из себя безнадежно раздавленная Катя.
– Была! – хохочет Витек, весело оглядев друзей.
– А че так тихо? – снисходительно интересуется Роман. – Этого не надо стесняться, девочка. Это очень и очень хорошо. Как же тебе повезло, тебе просто невероятно повезло, что именно я буду у тебя первым. Считай, подарок на день рождения. Тебе сразу выпал флешь-рояль! Дядя Рома все сделает так, что долго еще слава моя будет отдаваться у тебя между ног приятным томлением. С кем бы ты ни была. Будешь сравнивать и тосковать по мне. Отойдем, не хотелось бы тут на свету.
С этими словами он хватает ее за руку и тащит в темноту двора. У Кати перед глазами плывут какие-то круги, сердце, еще крепче сдавленное спазмом страха, почти напрочь перестает биться. Снова слезы, ужас, отчаяние. Хочется в туалет, по-большому. В голове рождаются лишь какие-то нелепые слова, она буквально верещит:
– Нет-нет, мне нельзя, мне надо домой, мальчики миленькие, отпустите меня, я никому не скажу. Пожалуйста.
