– Да подожди, Вить, – осаживает его «Ромео».
– Да хули подожди? – не унимается Витек, – Чего ждать? Она же бабок требует. Неужели непонятно? На хер ей твое пиво, когда можно бабок срубить, изрядно поломавшись и набив себе цену.
– Я не… – пытается вставить слово Катя.
– Заткнись, – обрубает Витек, – заткнись тебе говорят. Пожалуйста помолчи. Тише будь. Говорят же тебе. Пока еще говорят.
Парень из барбершопа явно на стороне девушки:
– А что, пацаны? А вдруг она и правда нормальная? Мы же не звери какие-то, чтобы мучить беззащитную девушку.
Катя, остро почуяв надежду на спасение, инстинктивно, подвигается ближе к «Ромео». Но Витька уже не так просто успокоить:
– Да ты глянь на нее, какая нормальная в такое время будет по ночным переулкам шляться? Зашла порыгать, наверное, а тут такая неудобная ситуация. А бесплатно обслуживать не по понятиям. Я таких «нормальных» знаешь сколько повидал. Короче ты, – резко оборачивается он к Кате, – иди сюда.
Сказав это, Витек, хищно улыбаясь, начинает расстегивать штаны. И снова, в какой раз за этот вечер, Катю неприятно полоснуло по сердцу страхом – леденящим страхом неминуемо надвигающейся опасности. Слезы сами выступили на глазах:
– Мальчики, пожалуйста, не надо, мальчики… – запричитала она – Роман, помогите мне пожалуйста, я прошу Вас.
Тот, совершенно не разделяя никакой угрозы, добродушно усмехается:
– Да не бойся ты, дуреха. Убери свою балду, придурок. Ты в приличном обществе, – он делает большой глоток пива и несколько поучительно, словно профессор у доски, продолжает, – Вот видишь… Катя… как интересно сложились сегодня обстоятельства. Еще сегодня днем ни мы, ни ты не подозревали о существовании друг друга. Каждый жил своей жизнью, может даже мы и не раз пересекались с тобой в городе или в очереди в магазине и при этом ни разу не обратили друг на друга внимания, не заговорили. И может так бы оно и продолжалось дальше, может и не встретились бы вовсе… если бы в этот вечер звезды не сложились определенным образом. Видимо, пришло время, наконец, познакомиться, обрести друг друга. Ты же не случайно забежала именно сегодня, именно сейчас и именно в этот переулок? Сколько их на этой улице, а ты – нет, сюда, к нам. Может это судьба?
– Вы мне поможете? – молит сквозь слезы Катя.
– Конечно, – легко соглашается Роман закуривая. – Ты знаешь, я вот верю, что все, что ни происходит с нами – происходит к лучшему.
– Даже когда совсем плохо и больно?
– Особенно, когда совсем плохо и больно. В идеале, конечно, когда хуже некуда. Может просто по-другому тебя невозможно растормошить так, как надо. А тормошить надо.
– Кому надо? – снова начинает чуть успокаиваться Катя, воодушевленная разумным и спокойным разговором.
– Тебе, конечно. Ведь в жизни все делается для твоего блага. Любые перемены к лучшему! Принимай и действуй! Откуда мы знаем – какие будут последствия у нашего так называемого несчастья? Не обернется ли оно потом самым настоящим счастьем для нас? Мы же не можем смотреть на ситуацию объективно, потому что по природе своей субъективны.
– Ни хера себе, – восхищенно кивает Леха, до этого безразлично занимавшийся костром и перепиской с кем-то в телеграме.
Роман кидает на него весьма самодовольной взгляд:
– Высшее образование, епта! Поэтому, моя дорогая,– тут же возвращается он к Кате, – из любой, даже самой трудной ситуации нужно извлекать для себя полезный урок. Чем сложнее условия, тем важнее урок! Только так. Запомни это. Наблюдай и анализируй! А иначе запорешь свою жизнь самым бесславным образом. А может быть даже в мучениях. Понятно тебе?
