– Спасибо, мальчики, большое спасибо, – оживленно щебечет Катя, с благодарностью, каким-то нелепым восторгом и нежностью поглядывая на хмурых гопников, – я никому не скажу. Никогда и никому. Я обещаю. Я клянусь вам! Спасибо!
– Можно бы отпустить… – равнодушно продолжает незаконченную мысль Роман, – но. У нас было такое чудесное романтическое знакомство. Разве ж можно омрачить его какими-то деньгами… Мы же не проститутки какие-то, чтобы продаваться, Катенька. Да еще и так задешево. Ты как-то плохо о нас думаешь. А мы люди благородные, имеющие честь и достоинство! И от принципов своих по одному лишь бабскому слову не отступаем.
Парень тут же резким и властным движением цепляет ее за руку.
– Лех, стань пока на атас! И так уже заболтались. В угол, сучка. И попробуй только пискни.
Витек прыскает от смеха, Леха устремляется на атас, на выход к улице, а Катя из последних сил удерживает сознание…
Глава
III
Она беззвучно плачет. Роман уверенно и бескомпромиссно тащит ее в угол, все это сопротивление забавляет его. Катя немного упирается, но не представляет для насильника реального препятствия, в руках у нее по-прежнему бутылка пива, щедро врученная ей еще в начале всех этих разговоров. Она смотрит на эту бутылку, на Романа, на бутылку… в голове роится поток мыслей, которые она пытается отогнать, но грядущая участь страшит ее еще сильнее. Наконец, она испуганно, но не сильно бьет парня бутылкой по голове. Он тут же останавливается, разворачивается к ней, смотрит на нее вопросительно, а потом искренне смеется:
– Хахаха, ну кто ж так бьет, дуреха? Витек, ты видел?
– Дерзкая, да? – подмигивает ему друг.
Но Роман снова находит повод для красноречия.
– Ты понимаешь, что от этого удара зависела твоя честь, может быть здоровье – короче много чего важного для тебя? – спрашивает он, внимательно глядя на Катю. – И поскольку это действительно очень важно для тебя, то жалеть никого нельзя. Категорически нельзя! Никогда, понимаешь? Потому что, если не ты, то тогда наверняка тебя. Бить надо с такой силой, чтобы обрубить все концы. Окончательно и бесповоротно. Не думать ни о последствиях, ни о страхах – ни о чем! Раз уж решила бить, то бей в полную силу. Задача – ликвидировать. Иначе все! Такая возможность дается один раз. Один только раз. Прозевала? Все. Пока-пока.
Катя еще раз замахивается, но Роман спокойно перехватывает ее руку.
– Я же говорю – второго шанса не будет.
– Я не хотела делать тебе больно, – говорит сквозь слезы Катя.
Романа передергивает от возмущения.
– Ну почему? Я же хочу сделать тебе больно! Зачем тогда ты должна жалеть меня? Зачем жалеть человека, который хочет причинить тебе зло? За что его жалеть, дура?
– Может ей врезать? – подключается Витек.
– Да ну, некрасивая будет, – спокойно роняет Роман. – Все, пойдем, сколько можно.
Он снова начинает тащить Катю, девушка, уже прочувствовавшая слабый вкус сопротивления, начинает упирается сильнее и тогда он обхватывает ее сзади, чтобы упростить перемещение, поднажимает в сторону угла. И тут Катя, близкая к истерике, окончательно утратившая мысли и эмоции, исключительно на инстинктивной волне, вдруг резко и сильно бьет его макушкой по лицу. Роман тут же рефлекторно ее выпускает. Разбита губа, из носа обильно течет кровь.
– Дааааа, молодец! – торжествует пострадавший. – Еще! Продолжай! Можешь ведь, ванильная кукла!
Катя тут же разворачивается, пытается оттолкнуть его в сторону, но он уворачивается и отходит на некоторое расстояние, перегораживая выход со двора.
