Ночные - страница 25

Обнаружилась там отнюдь не семья крыс. С десяток студенток в полностью чёрных нарядах скучковались на полу в причитающий и всхлипывающий кружок. За последние дни девчонки сильно похудели, под глазами их красовались чёрно-багровые синяки – он недосыпа и постоянных рыданий.

– Это что за запоздалый Día de Muertos?

– Тут мест нет, иди на четвёртый этаж, – выдала Дайюй, еле подняв голову.

– Что делается-то?

– У нас траур, не заметно?

– По персонажу?!

– Ты что, вообще железная? Это не просто персонаж, – подвывая и давясь вновь нахлынувшими слезами, объяснила девушка. – Это смысл жизни – нашей и автора. А он его… а он… вот на триста пятой странице…

– Дай сюда.

Серая выхватила книгу из трясущихся рук однокашницы и пролистала лакированные страницы до конца.

– Так он вроде не совсем умер, просто радикально изменился. Что глупо, согласна – дурацкий сюжетный ход, роман коту под хвост. Хотя вот тут… хм… Да, тут и не поймёшь. В любом случае, ерунда какая-то.

– Вот! Это ещё хуже. Так мы просто тоже умерли бы с горя. Всё ужасно, но однозначно. А тут… а тут…

– Не нравится – просто не обращайте внимания на эту последнюю часть.

– Две последние!

– Ну две. Кто знает, что этому автору в голову взбрело. Вдохновение кончилось или ерунды какой-нибудь поэтической начитался с плохим концом.

Несмотря на уговоры и вразумления, вскоре всё заведение погрузилось в беспросветную печаль, действительно достойную античной трагедии или средневековой поэмы. Хуже того, литературно-эмоциональный мор затронул и молодых людей, и мужчин, что выходило уже за любые рамки. Университетская братия с каждым днём всё глубже увязала в безнадёге и самой настоящей депрессии, продолжая при этом молиться на своего таинственного персонажа, с которым Серая благоразумно предпочла не знакомиться. Занятия прекратились, какая-либо жизнь в коридорах тоже: все сидели траурными группками и загибались от тоски, периодически порываясь что-то с собой сделать.

Мумут, второй и последний человек, сохранивший здравый смысл, отреагировала на доклад презрительным смешком. Вероятно, порадовалась, что широкая публика наконец разделит чувства, подобные мучащим её постоянно.

– Это твои студенты, тебе вообще пофиг, что ли? – кричала на неё Серая. – Они там башкой бьются о стены, я уже устала ссадины замазывать! И ножи отбирать! Их миллионы, а я одна! И они не каменные, в отличие от некоторых! Слышишь? Это ты на меня их повесила! ¡Puta madre! Ты где там?!

Тщетно. Можно было сколько угодно колотить в двери кабинета: мегера в парике удалилась на террасу кормить вороньё с компанией и злорадствовать.

Помыкавшись ещё двое суток среди скорбящих и страждущих, Серая осознала, что от этого последнего дня Помпеи существовало единственное средство. И прибегать к нему придётся ей.

Опять.

– Не подскажете, который час в Лондоне? – поинтересовалась девушка у библиотекаря, что, к счастью, был занят собственным литературным творчеством и общему порыву не поддался. – Спят уже?

– Отстают на два часа. Я бы выждал ещё час, на всякий случай. У Вас встреча? Адрес нужен?

– Пригодился бы. Это некий автор по имени Николай Весёлов. Искать вручную будет сложновато.

Чуток порывшись в архивах, библиотекарь вернулся с досье.

– На всякий случай запишу Вам, вот. По моим данным, он обычно ложится около полуночи по своему времени и спит крепко.

– Отлично. Приятно было пообщаться с соотечественником. Gracias. Хотя минуту. Нельзя ли мне это… нельзя ли посмотреть раздел с юридической литературой? Одной.