Солнце спешило к закату. По пыльной дороге трусил фаэтон. В нём сидел землемер – мужчина средних лет в белой форменной фуражке и летнем костюме. Он восторженно смотрел по сторонам. Над равниной величественно высились пять вершин, вдали серебрились ледники Главного Кавказского хребта. Благоухало лето, по обе стороны дороги волновалось море цветов.
Конь весело перебирал ногами, легко было и на душе у землемера. На ближней поляне показалась курчавая отара, чуть дальше – развалины аула. Над белой тонкорунной грядой возвышалась фигура чабана – статного старика в кебене3, летней войлочной папахе и с ярлыгой в руках. Фаэтон приближался к большому загону для овец, расположенному вдоль дороги. Возле загона землемер приметил летний кош4.
Небольшая кибитка стояла чуть наклонившись, с раскрытыми у дверей занавесками. Неподалёку от кибитки застыли, глядя на подъезжающий фаэтон, двое мальчиков, а на снятом седле сидел белобородый старик…
– Останови возле них, – попросил кучера землемер, когда фаэтон поравнялся с кошем.
Фаэтон остановился, и землемер подошёл к сидящим у коша.
– Салам алейкум! – поприветствовал он сидящих.
– Алейкум салам! – ответил старец, откладывая в сторону палку: незнакомец приветствовал его по-ногайски, и он был немало этим удивлён.
Землемер подошел ближе и поздоровался, протянув обе руки.
– Арувсизбе? (Как чувствуете себя?) – спросил землемер, изумив знанием языка и старика, и безусых юнцов.
– Оллагый, ару, ару! (Слава аллаху, хорошо!) – произнёс в ответ старик и взглядом направил мальчиков к кибитке. Мальчики вынесли бурку и расстелили её гостю.
Когда гость сел, они продолжали беседу по-ногайски.
– Далеко ли до Пятигорска? – спрашивал землемер.
– Вёрст тридцать. Засветло не добраться. И надо ли торопиться? Вот кош, переспите на свежем сене, а ребята ягнёнка освежуют, – сказал старец.
Землемер встал и крикнул кучеру:
– Ванька, а что? Переночуем здесь. До Пятигорска еще далеко. Распрягай лошадь.
Кучер послушно съехал с дороги и завернул: к кошу. Ночь. На костре варится большой казан с мясом, на углях поджаривается шашлык. Мальчики подают шампуры сидящим: старику, чабану, землемеру и кучеру.
– Бисмилла! – произнёс старик и первым откусил мясо. Все принялись за шашлык.
Потом на большом деревянном подносе подали варёное мясо. Старец накалывал его на нож и раздавал всем по куску: мальчикам – поменьше, взрослым – поувесистей. Съев мясо и запив его бульоном, все вытерли белым полотенцем руки.
– Скажи, кунак, какими судьбами попал ты в наши края? – спросил старец.
– Землемер я, нашему царю надо знать, сколько земли в его владениях.
– Вуах, вуах! – воскликнул старец. – Никогда не слыхал, чтобы мерили землю. Разве можно измерить землю? Удивительное дело, даже земле русские ведут учёт! – сказал он и глянул поучающе на чабана и на мальчиков: вот, мол, как надо.
– Учёт земли важен. Царь скоро будет одаривать ею своих дворян и ваших князей.
– Русские мирзы берегут землю, хлеб выращивают. А вот эта земля принадлежала одному князю, владельцу того опустевшего аула, – старик посмотрел в темноту, – но он бросил её, не жалко было, и теперь земля без хозяина. Князь подался в Турцию и народ за собой увёл.
– А кем же он был? – заинтересовался землемер.
– Это долгий разговор, но если гость не устал, я могу рассказать о том, что за история приключилась в этом некогда богатом ауле…
