Нолдамак - страница 17

– Гони статью.

Я отдал ей один лист.

– А остальное?

– Я передумал. Ты отвратительно себя ведёшь!

Меня бесило, что она «брыкается», показывает свой характер. Ей холодно, и вместо того чтобы согласиться погреться, она включает «мне от тебя ничего не надо».

– Снова ты усложняет мне жизнь. К завтрашнему дню я должна перевести целую статью, – вопила Рита.

– Ты же супер-крутой переводчик. Тебе не составит большого труда это перевести на ходу.

– Это ещё что такое?

Я решил укротить строптивость Риты и выехал с парковки.

– Куда ты едешь? Марк! – кричала Рита, – Мы так не договаривались. Я выхожу, – она попыталась открыть дверцу, но я её заблокировал.

– Остынь, – как можно спокойнее произнес я.

– Марк! – обречённо вымолвила Рита и отвернулась к окну. Пусть обижается, всё это для её же блага. Я прибавил радио. Через некоторое время Рита повернулась. Её внимание привлекла песня. Она не сводила глаз с радио. Мужской голос пел о дороге в ад. Песня ей нравилась. Потому что на её губах появилась улыбка. Я решил воспользоваться тем, что песня подняла ей настроение и, как только музыка закончилась, я прервал наше молчание:

– Ты видела ночную Москву?

Рита замялась, она не знала, стоит ли ей вступить в разговор. Но потом всё же произнесла:

– Нет. Мы с Викой собирались погулять, но пока дальше разговоров дело не дошло.

– Вы с детства дружите? – я хотел разговорить её и заодно больше узнать о ней.

– Ага. Жили в одно доме, росли вместе и учились в одном классе.

– И, конечно же, поступили в один универ, – вставил я.

– Это даже более логично, чем всё предыдущее. Тяжело без близкого человека в чужом городе. Вику впечатлил универ. Она его так расхваливала, что я тоже захотела в нём учиться. Вот так мы оказались в одном универе. Она на бюджете, а я – на платном.

Никогда бы не подумал, что Вика настолько хорошо учится, что поступила на бесплатное отделение.

– Я тоже на платном. В школе я неплохо учился, пока не стал зависать на улице. Тогда же я полюбил бокс. Пропадал в тренажорке.

Рита заерзала. Я поставил почти на максимум подогрев. И теперь ей жарко. Но она молчала. Упрямая девчонка! Меня всё же позабавило то, как некомфортно чувствовала себя Рита. Она выпрямилась, и сидела на краю сиденья. Я ждал, когда же она попросит отключить обогрев.

– Я согрелась, – наконец, произнесла Рита.

Мы въехали в центр. Ночной город светился от обилия фонарей, подсветок, витрин магазинов. Она завороженно смотрела на проносящиеся мимо дома, улицы. Покружив по центру, я поехал в Москву-сити.

Мы вышли на эстакаде. Перед нами возвышались небоскрёбы. Это место было популярным. Здесь останавливались, чтобы сфотографироваться. Рита подошла к ограждению. Она вдруг стала задумчивой.

– Как странно. Какой контраст. В этих небоскрёбах нет души. От них веет холодом, – она поежилась. – Поехали отсюда. Это место меня пугает.

Я не думал, что мы так скоро уйдём. Я рассчитывал, что она, как и многие, кто сюда приезжает, захочет запечатлеть себя на фоне голубых зданий. Но она, видимо, совсем другая.

Нужно было её отвлечь.

– Почему ты выбрала иностранный факультет?

– Я люблю английский со школьной скамьи, – ответила Рита, продолжая смотреть на дорогу.

– Занималась бы в своё удовольствие. Зачем превращать его в профессию? Английским никого не удивишь. Все так или иначе понимают и говорят на нем, – я задел её этими словами. Она вдруг повернулась и с гордостью произнесла: