«Может быть это галлюцинация? Может быть это произошло только у меня в голове?», – раздраженно размышлял Коля. Это предположение набрало дополнительной убедительности, когда вечером перед закрытием магазина, Валентина попрощалась с ним и Сашей уделив каждому из них отдельное «пока!». От этого ее «пока!» в свой адрес, не снабженное при этом проклятьем или пожеланием отсохших рук, Коля испытал кратковременное облегчение за не совершённое действие, но и навалившуюся вслед за ним меланхолию по своей безвременно пропавшей психике. Что-то вроде той что испытывала «домомучительница» Фрекен Бок из сказки Астрид Линдгрен «Малыш и Карлсон, который живет на крыше», только на мужской манер: «…а я сошел с ума – какая досада!».
С тех пор, как Коля назначил себя сумасшедшим, прошло четыре дня. «Удивительно как преобразился окружающий мир за это короткое время! Стоило спятить раньше!» – размышлял Коля. Он и не знал, что все время до этого, имел запрет на мысли, точнее на некоторые их направления. «… а теперь уж поздно – с сумасшедшего взятки гладки, и я тут бегаю пока что-нибудь не отколю и меня не упекут в комнату с мягкой обивкой в «желтом доме»! А пока не упекли могу думать, что хочу!» – с насмешкой рассуждал Коля. А думал он, как полагается двадцати двух летнему парню, в основном о женщинах (странно что не думал раньше или думал, но каким-то глубинным подавленным мышлением). Этих мыслей оказалось так много, что они не могли выдержать четкой последовательности и лезли одна на другую, а в контексте того, что их содержания было исключительно эротическим, фраза: «лезли друг на друга», касалась и персонажей этих самых мыслей.
«Отторгнутые рамки условностей», сковывавшие сознание, отступили и глаза Коли наполнились глубоким и прямым взглядом, как у ребенка, время от времени отливая блеском юродства. Напарник Саша заметил это первым. Он очевидно имел солидный опыт в общении с заложниками измененных состояний сознания и сначала никак не выдал своих подозрений относительно Коли, чтобы лишний раз его не раздражать, вместо этого предпочел просто наблюдать за ним внимательней обычного.
Со стороны было видно, что Коле его состояние дискомфорта не доставляет, напротив он испытывает от него удовольствие. Дважды опытный Саша, был убежден в том, что без употребления допинга нельзя заиметь такое выражение лица, какое теперь носил Коля. Выбрал время и все же вызвал его на разговор, избрав для беседы подсобку магазина.
– Спрошу прямо – у тебя дома что-то случилось? – попеременно глядя то на Колю, то на дверь, спросил Саша.
– Почему ты так решил? – искренне недоумевая по поводу причины вопроса, уточнил Коля.
– Послушай, даже если все не так – наркота – это не выход!
– Я не употребляю наркотики… – озадачено процедил Коля и тоже посмотрел на дверь.
– Да, да, конечно – гашиш, «трава», «спайсы» – это по-твоему не наркотики…Ко-оля-я, если жена достала или теща, или соседи – ты лучше выпей с вечера, но на работу приходи чистым, а не как сейчас, поди накурился с утра и весь день пялишься на «прикольную магнитную рамку, которая умеет пищать»?!
Коля уже собрался рассмеяться, следуя набирающему силу позыву, как вдруг напряженно уставился в стену и монотонно произнес:
– Она вынула флакон из коробки и сейчас срезает штрих код с прозрачной пленки этикетки. Ей девятнадцать, она блондинка, на ней черная косуха, на шее татуировка птицы и шрам от клеща…
