Носферату: невеста смерти - страница 3

В какой-то момент старик говорил: Довольно! И Камни замирали в воздухе. И чёрная липкая кровь капала с них. Свободны! И Камни поднимались вверх и теперь неторопливо парили к своему обычному месту – на отмель лесного ручья, где вода смоет с них не только кровь, но и всякое воспоминание о проделанной работе. Так было всегда. Ну, или почти всегда. По крайней мере с тех пор, как старик стал здесь полновластным хозяином. Так было и в этот раз.

Всю дорогу Криптус держал сердце ходока в железной руке, и всю дорогу время от времени мазал кровью стволы деревьев. Он делал это, дабы черный кровавый след был виден еще многие дни всем лесным зверям и птицам. Напоминание о том, кто здесь главный.

Спустя пару часов старик вышел к находившемуся в дубовой роще Алтарю. Алтарь представлял собою колонну черного, как антрацит, гранита квадратного сечения, высотой метра три и шириной поменьше метра. С западной стороны колонны был высечен скелет, облаченный в балахон без капюшона. Правая рука скелета была поднята до уровня глазниц. Предплечье с повисшей на нем тканью было направлено параллельно земле и прикрывало нижнюю часть черепа. Из-под рукава балахона виднелась левая кисть.

Верхняя часть черепа да костлявые пальцы – вот и всё, что мы могли бы увидеть. Остальное было сокрыто балахоном.

– Мать, – сказал Криптус, склонив почти лишенную волос голову. – Я чувствую Тебя и трижды в трех пространствах преклоняюсь пред Тобой! Прими этот дар… – Сказав так, Старик насадил сердце на торчащий из земли заостренный кол.

Ṫ

– Деревяшка, вина! – приказал Криптус, прервав повествование, и стоявшая неподалеку кукла подошла к столу, взяла в деревянную руку бутыль и наполнила кубок хозяина Дома.

– Довольно!

– А что же было дальше? – спросила Геката.

– Дальше? Дальше я сделал вот так…

С этими словами старик развязал шнурок на своей длиннющей перчатке и стал медленно спускать ее вниз, пока не обнажил всю железную руку целиком.

Глядя на эту диковинку, Геката начинала понимать, что испытывал ходок, о котором рассказывал старик.

– Ваша рука, господин Криптус… она… восхитительна…

Геката поднялась и подошла к Старику.

– Вы позволите?

Криптус протянул руку и женщина взяла её в свои ладони, провела по ней кончиками пальцев…

– Ммммммммммм… – застонала Геката и, несмотря на то, что была на поздних месяцах бремени, горячая волна пробежала по всему ее телу от промежности до головы.

Она опустилась перед Стариком на колени и, томно глядя ему в глаза, ладонью стала гладить внутреннюю часть его сухопарых, но при этом крепких как дерево, бёдер. Гладить и массировать.

Очень скоро она заметила, как под тканью стариковских брюк стал набухать и укрепляться здоровенный уд…

Ṫ

Однажды ночью Криптус вытащил Гекату из нагретой постели, вывел úз дому и сказал:

– Задери тельницу.

Геката повиновалась – взяла подол рубахи и подняла.

– Выше! – приказал старик, и Геката обнажила лоно. – Еще выше!

И когда будущая мать забрала ткань до самых грудей, старик опустился на колени, постучал пальцем по круглому животу, приблизил к нему губы и указал на полумесяц ночи.

– Смотри, дитя, – сказал он плавающей в утробных водах девочке, – это – серп Матери. Им Она жнёт своих детей. Однажды Она пожнёт и тебя…

Ṫ

Размышляя о том, как назвать свою еще не рожденную крошку, Геката в конце концов остановилась на имени Персефона.

Persephone… Одно из тысячи имен Матери, которой все колдуны мира так или иначе служат и поклоняются. Древние эллины полагали, что Персефона – всего лишь повелительница мёртвых, что, конечно же, было ошибкой.