Ностальгия по родным корням - страница 3

Ведь можем, чёрт возьми, когда захотим!

А вот со вторым компонентом красоты – водными богатствами края – вышло, увы, иначе. Хотя, надо сказать, что край не был обделён природой и ими. Замечу попутно: вода из молькеевских источников чрезвычайно богата полезными компонентами. По собственному опыту и наблюдениям знаю: кто прожил здесь в молодости хотя бы десять лет – пока формируется вторая смена зубов – тот и в 80 лет имеет здоровые зубы. Поистине, кто владеет богатством, порой не замечает, не знает цены той благодати…

Уже упоминалось, что, кроме Баймурзы, Хозесанова, Старой Буа и Камыллы, все кряшены края поселились на берегах Урюма и Кубни. Кроме рек, в краю ещё на моей памяти у Камылова и Куш-Куль существовали озерца. Оба ныне засохли. Первое запахано, а на втором торчит лишь болотный кочкарник.

Кроме упомянутых здесь четырёх, кряшенские поселения края каждый на своём отрезке рек держал плотину, следовательно, имел свой водоём. Последние были многофункциональны – служили как водохранилище на случай пожара, как аккумулятор энергии для мельниц и шерстобиток, как источник воды для хозяйственных целей и, наконец, как бассейны для купания.

Огороды многих крестьянских хозяйств выходят непосредственно на берег реки. Там сооружены нехитрые мостки, а у некоторых на огороде поставлены бани.

Что может сравниться с таким блаженством, когда напарившись, прямо с полок выскакиваешь и бросаешься в реку? Или после трудового дня просто окунаешься в неё и выходишь, словно сбросив десяток лет. А порой – как заново родившийся!

Берега обеих рек заросли кустами краснотала, ильмы, камышом и прочей зеленью, а берега Урюма, на курбашском отрезке, – нависшими над водой плакучими ивами. При регулируемом уровне река течёт медленно и от неё веет уютом и покоем. Несчастны те, у кого на малой родине не было такой реки, вдвое несчастны те, кто потерял сказочную красоту из-за своих небрежения и лени!

За Курбашами, где под углом градусов в 60 сходятся Урюм с Кубнёй, на небольшом треугольнике, поток воды при моей молодости крутил жернова двух мельниц, когтистые барабаны шерстобитки. А плотина на Кубне, кроме того, поднимая уровень подпочвенных вод, питала пойменные луга влагой. Зелёной массы, произрастающей на них летом, хватало на ночное пастбищное содержание конепоголовья, а накошенное здесь сено на зиму – для всего скота обоих Курбашей. Под Чирмеш-горой русло реки петляет чрезвычайно капризно. Заросли её берегов со стороны смотрелись как сплошное мелколесье. В зелени утопал и Конский остров. Чтобы согнать оттуда стаи гусей, не желающих добровольно возвращаться в деревню, пасущим их мальчишкам вечером приходилось до него добираться вплавь. А если кое-какие и оставались, они были в безопасности – хищники не рисковали соваться туда.

Ещё не так давно, в 70-е гг., воды Кубни использовались для поливного луговодства. Увы, хорошая идея, как и всё внедряемое сверху, не прижилась. Плотина ныне не восстанавливается, легкосплавные трубы поливной системы растащили. Используемые в качестве водосборных желобов, распиленные половинки и сегодня можно увидеть под кровлей крестьянских домов.

Итог обращения с водным богатством края последних лет печален. Прибрежная зелень обглодана скотом, выведенным на летнее содержание, берега вытоптаны. Конский остров ныне так утоптан, что на нём хоть горох молоти. И гусей, увы, не спасёт от хищников – обмелевшую реку они запросто перескочат. Лишённые растительного крова родники оскудели, полноводной Кубни не стало.