Как раз в этот момент я мысленно пообещал себе впредь не выходить иэ дому, не имея в кармане на мотор, и видимо какой-то обрывок этой мысли просочился на сонно ворочавшийся язык, во всяком случае, заказчик посмотрел на меня так, будто я вдруг перешел на церковнославянский. Потом он встал, и потрясши мне руку, с извинениями сказал, что его фирма пока-что не может позволить себе наши услуги.
Моя контора теряла на этой программе может и не очень весомую сумму, но лично по
моему карману это хлопнет баксов на сорок с лишним, а для меня это деньги. Ну и хрен с тобой, и с твоим двубортным пинджачком, есть вещи, которые занимают меня сейчас куда больше.
Чтобы немножко привести себя в чувство, я выпил еще кофе, потом вышел на улицу, закурил и с удовольствием подставил лицо струям весеннего солнышка. Деревья вдоль проспекта были уже совершенно зеленые, голуби-парни, распушив хвосты, подъезжали к своим ненаглялным. Бабушки выгуливали малышей, малыши гонялись за голубями, портя им всю малину. С коммерческих лотков народ торговал выражением лица и американскими сигаретами «фо юз аутсайд ю эс». Короче – весна. И задымленный,
заплеванный, но бесконечно любимый город преображался до неузнаваемости, промытый этой весной, Весна конденсировалась водяной пылью поливных фонтанчиков, весна обрушивалась солнечными светопадами сквозь молодую листву.
Предутренний кошмар окончательно перестал пугать меня, и если бы вдруг оказалось,
что все это мне просто приверзилось после доброй попойки, от скуки и разочарования я, наверное, повыл бы немножко на ближайшую лампочку (за неимением Луны).
В исчадья ада, в религиозно-обывательском смысле слова, я не верю, байки о летающих тарелках смешно даже комментировать, а многочисленных экстрасенсов я искренне уважаю как людей, тонко почувствовавших в свое время, на чем можно делать хорошие деньги.
То что произошло с нами, объяснить я пока не берусь, но кое-какие интуитивные предположения, не сложившиеся пока-что в стройную систему, уже, кажется, есть.
Так, мне нужен Денис. На посрамление закону бутерброда, первый же телефон-автомат оказался с неоторванной трубкой, более того, был даже зуммер, а диск милостиво позволил набрать номер,
– Ту-у-у-Ту-у-у-Ту-у-у….
Кажется, этой сволочи опять нет. Второй день не могу его вызвонить, хотя он обещал,
что всю неделю работает дома. Попытаться выловить его на кафедре? Вряд – ли, но в универ подъехать все равно надо. От Стаса или Юрича я ценной информации не получу, а вот Ирка может что-нибудь и подскажет… У нее, кстати, муж, кажется, опять в командировке, так, что заодно напрошусь на кофеек. Эта мысль настолько вдохновила меня, что я догнал полупустой «А», и вскочил уже на ходу.
Ирина принимала лабораторки у должников. Вид у нее был совершенно замученный, не
менее замученные должники, с беспросветной тоской вперяли очи свои в конспекты, пытаясь понять, что же за галиматью вывела их собственная рука.
– Отпусти людей, вспомни себя на их месте, – предложил я, – надо побеседовать.
Ирка с безразличием сомнамбулы поставила автографы в спешно подставляемые конспекты, и вопросительно уставилась на меня.
– Во-первых. Где найти Дениса?
Ленивое пожатие плечами.
– Дома наверное. Дай сигаретку… Устала – не могу.
– А кто еще кроме него работает с нейромассой?
– Еще один… Если не трудно, закрой дверь на замок, шеф на этаже.
– А что, опять начал гонять за курево в корпусе?
