– Никогда.
– В смысле?
– Никогда не подводил, Брайс. Ты – мой самый лучший друг. Даже больше, чем друг. Ты тот самый старший брат, о котором можно только мечтать. Ты всегда поддерживаешь, помогаешь, вдохновляешь. И я очень благодарна тебе за это.
– Я сейчас расплачусь. Честно.
– Как же! Брайс Беккет скорее лишит себя магии и сгорит в адском пламени, чем выдавит солёную каплю из уголка глаза. А вообще, я бы хотела на это взглянуть.
– Если это входит в список твоих заветных желаний, я подумаю, как это сделать без ущерба для самолюбия.
Когда мы устали смеяться и подкалывать друг друга, Брайс уселся поудобнее, прислонился спиной к перегородке, вытянул свои длиннющие ноги и протяжно вздохнул. Мне всегда нравилось смотреть, как при этом трепещут его длинные ресницы.
– Любуешься? – поддел он.
– Пф! Никогда не считала тебя красавчиком. Ничего личного, ладно?
– Хочешь, открою один секрет?
– Только один?
– Пока только один.
– Валяй.
– Я всегда мечтал побывать в Ла Риоре. Не просто побывать – стать полноправным её гражданином. Хотел поступать в Балленхейд.
– Почему же поступал в Хендфорд?
– Потому что туда поступала ты, Одуванчик.
– Да брось, Брайс. Перестань мне льстить и научись подавать правду как положено.
– Кто бы говорил!
На мгновение мне показалось, что Брайсу известно о случае с Ноксом. Я поклялась никому об этом не рассказывать и, если честно, Брайс был бы последним, кто бы узнал правду. Потому что меньше всего мне хотелось, чтобы из-за меня пострадал друг. А уж в том, что он отомстил бы за меня Ноксу, я нисколько не сомневалась.
Но он не знал. И я нашла в себе силы продолжить:
– Пусть в Балленхейде вступительные экзамены намного сложнее, чем в Хендфорде, ты бы поступил. Я уверена. Нужно было попробовать! А я бы как-нибудь пережила разлуку с тобой.
– Я бы не пережил.
Брайс скорчил такую потешную рожицу, что я не удержалась и прыснула со смеху. А он стал меня щекотать. Негодник! Знает ведь, что я ужасно боюсь щекотки!
Наверное, со стороны можно было подумать, будто мы питаем друг к другу романтические чувства, но на самом деле это не так. Мы с Брайсом познакомились одиннадцать лет назад. Розуэлл-Файр – город, в котором я родилась – несколько раз переходил от эльвов к людям и наоборот. Когда город сожгли дотла, многие жители подались на юг. Некоторые, в том числе и я с тётей и младшим братом, остались в поселении ферджинианцев. Люди из этой общины вели простой образ жизни и отвергали любое проявление силы. Беккеты были первыми, кто принёс погорельцам тёплые вещи, еду и питьевую воду несмотря на то, что сами жили впроголодь. Так мы с Брайсом и подружились. Вместе мы прятались от адских гончих и выхаживали раненых бойцов сопротивления. Вместе трудились на фермерских полях, обеспечивая семьи каким-никаким пропитанием. Вместе практиковались в бытовой и стихийной магии. Знали друг о друге всю подноготную. А когда Брайс объявил матери и братьям, что собирается поступать в военную академию, те от него отказались и его изгнали из общины. Никого, кроме меня, у него не осталось. Иными словами, мы считали друг друга больше, нежели братом и сестрой. Чувства были, но совсем не те, которые Брайс испытывает к своим многочисленным пассиям, да и у меня никогда не возникало желания поцеловать его в губы, а это, как утверждает Рейна, первый признак влюблённости. Не могу сказать, насколько верно её определение (ибо тётя Эмили считает иначе), поскольку я до сих пор не влюблялась. Как-то не до того было. Я планировала окончить академию, проявить себя в бою с эльвами, получить гражданство и купить тёте и брату домик на берегу океана.
