Что княжить будет Игорь у славян,
И Киев град столицей Руси станет,
Мать городов, величием воспрянет,
Среди степей бескрайних, праведных полян.
А самозванцев, вынесли в холмы,
Где, выкопав могилы – схоронили,
И до сих пор, потомки не забыли,
Как меж собой дрались, славянские сыны.
Олег, меж тем, задумал навестить,
Еще не прикрепленные народы,
И Северян, с Радимичами роды,
Кто дань хазарам, вынужден платить.
И говорил, я неприятель им,
А с вами у меня вражды не будет,
Платите мне, и земли защитим,
И пусть хазарин, путь сюда забудет.
С Древлянами, такой же разговор,
И легким их обременил – повозом,
Готовить шкуры к будущим морозам
Чтоб по границам, не замерз дозор.
Пора пришла и силу показать,
Чтоб внешний враг задумался немного,
Что стоить будет, на восток – дорога,
И стоит ли за это – умирать.
Так собрались значительные рати,
Две тысячи лодей, по берегам,
В лодью, по сорок размещалось братьев,
Готовых и к походу, и к боям.
По берегу Днепра, и конные дружины,
Приказа ждали выступить в поход,
Славянские, собрались здесь мужчины,
Чтоб показать врагу, какой сильнее род.
И, обуздав армадой водную стихию,
Отправился Олег, на Византию.
Расчет был правильный, боялся Лев Философ,
Армады Славинских, Олеговых лодей,
И, чтобы как-то уберечь своих людей,
Пролив сковал, чтоб не было вопросов.
Так цепью долгой, гладь загородив,
Надеялся закрыться от «набега»,
Не допустить дружинников в пролив,
Но не продумал, замыслов Олега.
Срубив катки, дружины волокли,
Свои лодьи, по суше, как по морю,
Таскать суда по перекатам – все могли,
И, этот труд, им не казался горем.
Струной натянуты канаты за спиной,
И дружный «Ух», и метры шаг за шагом,
Пусть не легко, но двигались отрядом,
И берег моря, потерялся за кормой.
Да, греки видели, как посуху идут,
Лодьи врага, под всеми парусами,
Был ветер в помощь, и, судите сами,
Ведь он облегчил ратникам их труд.
Шли корабли вперед, и очень скоро,
Олег спускался на воды Босфора.
Конечно, начинались грабежи,
И ратники все брали без остатка,
Князь понимал, что уровень – порядка,
Когда закрыты и надежны рубежи.
Что воинский трофей – награда для бойца,
Что если не пустой пришел с похода,
То будет праздник, для семьи, и рода,
И воспоют родные – храбреца.
Князь не мешал, ведь цель его была,
Константинополя – богатства и припасы,
Соединялись здесь все выгодные трассы,
Путей торговых, и торговые дела.
Олега встретили с почетом, у ворот,
С припасами вина, и прочей снеди,
По стенам жался греческий народ,
И гости разные – торговые соседи.
И выкуп князь назначил Византии,
Двенадцать гривен каждому копью,
Отдельно выплаты от Полоцка, до Киева,
Не обсуждая выгоду свою.
Питье с едой, всем наказал – не трогать,
Отравлены они – те подношения,
В его душе, тогда жила тревога,
И за свои дружины – опасения.
Тогда и был заключен договор,
О долгосрочном мире с Византией,
Теперь сюда пути вели прямые,
От Нова города, на Византийский двор.
И для купцов, обещаны свободы,
И месячное также – содержание,
Здесь торговать могли славянские народы,
И мыться в греческих, общедоступных банях.
Здесь приобщиться можно, к разным «чудесам»,
Ремеслам новым, утвари и нравам,
И разным подивиться здесь забавам,
И всяким многоликим голосам.
Пошив себе шелковых парусов,
Олег собрал свою дружину для похода,
И, вот, на родину вернуться князь готов,
Дождавшись завтра ясного восхода.
К вратам Царьграда, чтобы мирно жить,
Не преклоняясь распрям и невзгодам,
Он приказал свой щит приколотить,
